Институт

— Ладно.

— Завтра мне будет получше. И, если они заберут меня следующей…

— Не заберут. — Говорить это было глупо, максимально тупо. Она засиделась. Даже слишком.

— Если заберут, будь другом для Эйвери. Ему нужен друг. — Она пристально посмотрела на него. — И тебе тоже.

— Хорошо.

Она попыталась изобразить улыбку.

— Ты — золото. Иди сюда. — Он наклонился, и она поцеловала его сначала в щёку, а потом в уголок рта. Её губы были солёными. Но Люк не возражал.

Когда он открыл дверь, она сказала:

— Это должна была быть я. Или Джордж. Не Ники. Он единственный, кто никогда не вёлся на их враньё. Единственный, кто никогда не сдавался. — Она повысила голос. — Вы здесь? Вы слушаете? Надеюсь, да, потому что я вас ненавижу и хочу, чтобы вы это знали. Я ВАС НЕНАВИЖУ!

Она откинулась обратно на кровать и начала всхлипывать. Люк хотел подойти к ней, но передумал. Он уже утешил её, как мог, и ему было больно — не только из-за Ники, но и из-за того, что с ним проделала доктор Ричардсон. Не важно, брала ли темноволосая женщина образцы тканей или что-то засовывала в его тело (трекеры были бессмысленны, но он полагала, что это мог быть какой-то экспериментальный энзим или вакцина), потому что все их тесты и инъекции, казалось, не имели смысла. Он снова подумал о концентрационных лагерях и ужасных, бессмысленных экспериментах, которые там проводились. Замораживание людей, сжигание людей, заражение людей болезнями.

Он вернулся в свою комнату, подумывая принять одну или даже две таблетки «Окси», но не стал.

Решил было воспользоваться мистером Гриффином, чтобы зайти на сайт «Стар Трибьюн», но не стал делать и этого.

Он подумал о Ники, покорителе женских сердец. Ники, который сначала поставил Гарри Кросса на место, а потом подружился с ним, что было гораздо смелее, чем побить его. Ники, который противился тестам и дал отпор людям из Задней Половины, когда они пришли за ним. Ники, который никогда не сдавался.

27

На следующий день Джо и Хадад отвели Люка и Джорджа Айлса в комнату «В-11», где они какое-то время пробыли одни. Когда двое санитаров вернулись — теперь с чашкой кофе в руке, — с ними был Зик. Казалось, что он был с похмелья. Он надел на мальчиков шапочки с электродами, туго затянув ремешки под подбородками. После того, как Зик записал показания, мальчики по очереди перешли к тренажёру вождения. Вошёл доктор Эванс и встал рядом, что-то записывая на своём планшете, пока Зик называл различные цифры, которые могли (или не могли) иметь отношение ко времени реакции. Люк проехал через несколько светофоров и устроил изрядную бойню, прежде чем освоился, но после этого проходить тест — первый в Институте — было даже весело.

Когда всё закончилось, к доктору Эвансу присоединилась доктор Ричардсон. Сегодня она была одета в костюм-тройку и туфли на каблуках. Будто пришла на важную деловую встречу.

— По шкале от одного до десяти оцени свою утреннюю боль, Люк.

— Два, — сказал он. — По шкале от одного до десяти моё желание убраться отсюда: одиннадцать.

Она усмехнулась, будто это была шутка, попрощалась с доктором Эвансом (назвав его Джимом), и ушла.

— И кто победил? — спросил Джордж у доктора Эванса.