Триединство

— Бондарь.

— Странные у русских имена. Так вот, убивать пока не надо. Машина у них хорошая, и много всяких вещиц непонятных в багажнике и салоне. Со сверхъестественной начинкой. Когда он поймёт, что деваться некуда, всё расскажет и покажет. Особенно, если мы пообещаем, что при хорошем поведении и должном трудолюбии, скажем, лет через двадцать, он сможет претендовать на привилегии неграждан. Гражданином ему всё равно не стать, но хотя бы получит свободу.

Максим почувствовал, как в груди заворочался гнев. Американцы говорили о нём так, словно его тут не было.

— Ну, хорошо, — Вернон снова схватил вилку, — значит, он поступает в распоряжение мэрии. Заведи его к Брюсу, пусть клеймо поставит, а потом… погоди-ка. — Шериф покопался в своих складках и достал рацию. — Миссис Перес, приём.

Спустя несколько секунд рация захрипела и завопила женским голосом.

— Да, я. Где ты говорила, работников не хватает?

Максим ни одного слова разобрать не смог, а вот толстяк прекрасно всё понял.

— Окей, скоро тебе приведут одного. Нет, не негражданин. Новый преступник. Конец связи. Ну, что, Бондарь. Слушай внимательно. — Рация легла на стол. — Своим поведением ты лишил себя всех прав. Любой оборванец, живущий за забором, выше тебя. Проявляй уважение к каждому члену нашего замечательного общества. Но в первую очередь ты обязан слушаться Миссис Перес. Ты должен выполнять все указания добросовестно и безропотно. Не груби, не нарушай. Едой и местом для сна будешь обеспечен. Всякий, увидев клеймо, будет знать, что ты вне закона.

Максим вдруг подумал, что для спасения Марины в поселении оставаться совершенно необязательно:

— В Нью-Йорке, кстати, есть и другое сообщество. В Бронксе. Но вы вряд ли когда-нибудь сможете туда попасть. И это прекрасно. Потому что тамошние люди остались людьми.

Он оторвал верхнюю пуговицу, которая была специально пришита слабо, одним стежком, от воротника рубашки, и бросил её на стол.

— Где? Где он? — завопил Вернон, медленно, неуклюже поднимаясь и переворачивая животом стол. — Вы что, его не обыскали?!

Бритоголовая не ответила. Она размахивала пистолетом и испуганно вертела головой.

А биолог не стал зря тратить время, которого было всего секунд тридцать. Оставаясь незримым, он подставил женщине подножку, и, когда Глория растянулась на полу, выхватил из её кармана ключ от наручников. Хотел отобрать и оружие, которое отлетело в угол, но решил, что на данный момент главное — оказаться как можно дальше от кабинета шерифа.

Он выскочил за дверь и побежал по коридору, на ходу снимая наручники и не обращая внимания на боль во всём теле. План выглядел рисковым, но вполне выполнимым — рядом со зданием, в котором он сейчас находился, высились нетронутые деревья, а жильё почти отсутствовало. Сбить со следа предполагаемых преследователей должно быть легко. К тому же собак местные использовали в основном в пищу, по крайней мере, в охранной ипостаси Максим их не видел.

А потом можно будет попробовать затеряться где-нибудь на окраине среди многочисленных жителей. Как он понял, живущие за забором «неграждане» были предоставлены сами себе, никто за ними не следил. Разделение людей на «социальные слои» в таком случае беглецу только на руку.

К тому же он не собирался ошиваться здесь слишком долго, лишь пока не выяснит, куда увезли Марину. А потом — на поиск Коваля. Ещё несколько лет назад было оговорено — если спутники разделяются, встретиться они должны где-нибудь в районе точки выхода. Хотя Коваль мог друга и не дождаться — в его характере вполне пойти на штурм поселения в одиночку.

Всё это пронеслось в голове почти мгновенно. Невидимость уже слетела, но Максим продолжал бежать — он надеялся, что неповоротливый шериф не успеет за такой короткий срок дозваться помощников. К тому же приреченец прекрасно запомнил дорогу к выходу.

Вот только у него ничего не получилось. Шериф оказался гораздо расторопней, чем показалось при знакомстве.

Болью взвыла руна на плече, и Макса хорошо приложило о стену воздушной волной. Перед тем, как отключиться, он увидел довольное лицо какого-то молодого парня в потрёпанной полицейской форме.