Опасность тьмы

Она оказалась права насчет боулинга. Может, от игры еще можно получать удовольствие, но смотреть на это было словно наблюдать за сохнущей краской, и она зареклась еще когда-нибудь в жизни сюда ходить. Но с появлением Даги все изменилось.

Эйлин четыре года как была вдовой, и к тому времени, как Клифф Слайтхолм умер, они уже мало что могли сказать друг другу, а это и означало приход старости, как думала Эйлин. Она никогда не представляла себе жизни без него и была потрясена, насколько опустел дом после его ухода и насколько само собой разумеющимися были для нее его присутствие и его компания. Может, им особо нечего было сказать друг другу, но это было не одиночество. Через три месяца она начала работать кассиром, отчасти потому, что оставленных ей денег оказалось меньше, чем она рассчитывала, отчасти потому, что она не могла дни и ночи напролет сидеть дома в одиночестве. Благодаря этому она как будто снова вернулась в большой мир – подружилась с Норин и еще с парой человек. Но когда она возвращалась домой, она снова оказывалась одна.

Даги Милап был добрым. В боулинге она не знала никого, кроме Кена и Норин, а он принес ей чашку чая и занял для нее место на скамейке в передней части павильона. Он спрашивал о ней и то, что она решилась ему рассказать, выслушал с большим вниманием – так всегда слушают действительно добрые люди. Его собственная жена сбежала от него с кем-то в прошлом году. «Это разбило мне сердце, – сказал он, – я даже предположить не мог».

Но у него были его мальчики. Они оба были женаты, с парой детишек, и оба жили в том же городе.

– Кэмпбелл и Мэри приглашают меня на обед через воскресенье, – сказал он спустя несколько недель после того, как они стали встречаться и ходить на свидания. Это было в один из дней, когда они решили поехать за город. – Почему бы тебе не пойти со мной в следующий раз?

– Не глупи.

– Почему?

Он выглядел обиженным. Эйлин почувствовала укол вины.

– Я к тому, что они хотят видеть тебя. Они меня не знают, зачем я им? Естественно, я им там не нужна.

– Нужна. Мари сама сказала мне по телефону, чтобы я приводил свою подругу. Она бы не сказала это просто так, она обсудила это с Кэмпбеллом.

– Откуда они обо мне знают?

– Эм, ну потому что я им сказал, откуда же еще?

И она пошла. Было тяжело ровно до того момента, как Мэри с улыбкой открыла перед ними дверь, а потом все было хорошо. Даже очень хорошо. В следующее воскресенье уже Кит и его филиппинская жена Ли организовывали воскресный обед – на этот раз барбекю, и хозяйничал тут Кит, потому что не верил, что женщина может приготовить мясо правильно.

Выйти замуж за Даги значило выйти замуж за его семью. Во время свадьбы именно они были в центре внимания – сыновья, невестки, внуки – весь зал регистрации был забит ими под завязку.

Эйлин плакала от счастья, от доброты Даги и от того, что бежала от одиночества в большую семью. А еще потому, что ни Джэн, ни Винни там не было.

– Как это ты снова выходишь замуж, о чем ты вообще говоришь, мама? – говорила Джэн, все сильнее и сильнее повышая голос. – О чем ты вообще думаешь? А что насчет нас? Ты не можешь просто выйти замуж за какого-то странного человека.

Эйлин рассказала ей о Даги все в длинном пятистраничном письме, и Винни отправила такое же. Еще она посылала фотографии целыми стопками – с Даги, мальчиками, детьми, собаками, фургоном Мари и Кэмпбелла.

– Он не какой-то странный человек. Я все вам о нем рассказала.

– Я не понимаю, с чего тебе вдруг пришло в голову снова выходить замуж в твоем возрасте?

– Я нашла человека, который позаботится обо мне и составит мне компанию, когда я состарюсь, – сказала она. – Чтобы вам не пришлось.