Брат Николая Никифоровича — дядя Вася, суровый, бородатый старик — был артельным. Артель состояла из столяров. Работали по отделке дома оптового торговца, купца второй гильдии Мясоедова.
Дядя Вася, прочитав письмо Николая Никифоровича и выслушав рассказ Ивана, пальцем поманил племянника. Посмотрел на него с прищуром, насупив седые брови:
— Взять тебя возьму, но вольничать не дам. Это запомни! Жить будешь со всеми. Гулянки забудь! Еда известная: редька с квасом али с льняным маслом, похлебка да каша. Разносолов у нас не бывает. Деньги, что заработаешь, буду отдавать отцу. Знаешь, сколько ему стоило откупиться от урядника?
Степан, нахмурясь, склонил голову.
— То-то и оно… Если начнешь лодырничать или перечить — отправлю обратно. А что тебя дома ждет — сам знаешь…
— Домой не поеду, — упрямо сказал Степан.
— Стало быть — все! Прощайся с Иваном и айда, поставлю тебя на работу.
Столярное дело не было для Степана новым. Он его любил и знал. Но дядя Вася поначалу поставил его на черную работу — обстругивать доски: решил присмотреться, каков у племянничка нрав, какова сноровка.
«Должно, отец велел держать меня в ежовых рукавицах», — подумал Степан и безропотно взялся за рубанок. Он любил строгать. В этой работе были движение, размах, удаль. Ему любо было видеть кольцами вьющиеся душистые стружки. В их желтой пене рубанок плавал, как быстрый челнок. Шипяще-свистящие звуки радовали и веселили душу.
Целую неделю Степан строгал доски. Дядя Вася подходил к нему, любовался, но ничего не говорил, напротив — хмурил седые брови, посматривал сурово.
Но как-то, подойдя, погладил шершавой ладонью обструганную доску и затеребил бороду.
— Ты, паря, засиделся на этой работе. Мне не расчет тебя тут держать. Айда-ка со мной — дам другое дело.
В соседней комнате лежала на полу широкая плаха, в углу — сухие липовые стояки. Дядя Вася достал из кармана бумагу, где были вычерчены с обозначением размеров фигурные балясины.
— Вот, сумеешь вытесать этакую штуковину? Степан внимательно всмотрелся в чертеж.
— Попробую.
— Только не запори. Семь раз примерь, один — отрежь.
Степан принес из сарая свой красный топорик, поудобней уложил стояк, складным аршином определил размеры и принялся тесать. Дядя Вася посмотрел, понюхал табаку и, шмыгнув носом, ушел.
Дня через три балясина была готова. Артельный осмотрел ее придирчиво, измерив вдоль и поперек. Погладил, пощупал.
— Стамеской заоваливал?
— Кое-где подправлял.
ebooksa