— Ул, мой враг, — вздохнул вервр… и тишина снова склубилась плотнее. Сквозь неё было сложно строить разговор с теми, кто не боялся и не верил. Значит, пока оставался глух. — Ул… лучше бы наследнику вернуться домой до нынешней ночи, но — не сбылось. Придется без него. И без Аны, кажется, тоже.
Вервр, даже слепой, прекрасно видел людей. И их неподвижные лица, и движения их душ. Он ждал. Понимал, что не может сказать всё то, что надо сказать теперь и без промедления… «Ваш мир обречен» — как подобное прозвучит из уст Рэкста? Как угроза! Или обман. Да мало ли, что люди услышат и какие сделают выводы! Они же люди. Вот только мир обречен, такова правда. И помощи ждать неоткуда, не от кого. Разве что…
Вервр недоуменно принюхался, вчуялся. Там, в доме, имелся совершенно невозможный гость. Неподходящий даже для четвертого царства. Все подобные ушли еще до становления иерархии! Ушли просто потому, что не научились соседствовать с людьми. Неужели?..
— Как же черта у ворот, закон не переступать без приглашения? — огорчился Лофр.
— Мой закон. Если, установив его, не пожелал бы сам соблюдать, медного пескарика он не стоил бы, — пожал плечами вервр. — Но сегодня нет времени церемониться.
— Что, край? — Лофр насторожился, убрал руку с боевого ножа при поясе.
— Край, — вервр поклонился темным окнам, решившись-таки поверить в невозможное. Он опустился на колено, как делал и прежде, начиная беседу с нэйя. Он и тогда до холода в спине боялся спугнуть их, а теперь тем более. — Вы… это точно вы? Вы знаете не хуже меня, что именно пробуждается на главной площади. Вы не намерены уходить?
Нэйя возникла на пороге. Невесомая… На коже аромат весны и рассветной росы на траве с незнакомым этому миру названием амаими — так всегда воспринимал её запах вервр. Он даже смог вспомнить имя травы, совершено ненужное теперь.
— Душа моя рада вам, летящая в свете. — Ан прижал ладонь к груди и поклонился. Сделал над собой усилие и вспомнил еще одно древнее имя. — Лэйгаа… Так странно. Не помню своего имени, но ваше живо. Я рад этому, как дитя.
Нэйя куталась в шаль, едва смея покоситься в сторону площади, которую и отсюда ощущала всей душой.
— Вы могли бы сделать мне подарок, очень дорогой? — Вервр попробовал попросить о невозможном.
— Нет, — шепнула нэйя, и руки её вспорхнули, и на узкой прохладной ладони вервр ощутил то, во что не смел поверить: частицу Шэда. — Я знаю и помню вас, Жесхар Шэд. Я ощутила вас в мире, едва шагнула сюда. Трижды за эту ночь я произнесла ваше старое имя, надеясь быть услышанной, надеясь собрать вас воедино. Но вы не смогли разобрать зов и хуже того: частица Шэда, что была мне отдана на хранение, тоже не отозвалась, не пробудилась. Вы изменились. Дважды изменились, так мне видно! Я не атл и совсем мало знаю вас — нынешнего. Я не в силах сплести живое имя из обрывков прежнего и нового. Вы даже не услышали меня… Простите.
Нэйя спорхнула по ступенькам и скользнула через двор, передала вервру браслет-змейку и снова вернулась в дверной проем. Словно там безопаснее. Словно теперь в мире есть хоть одно безопасное место!
— Жесхар Шэд, — негромко выговорил вервр, наклонил голову, вслушался…
Имя шуршало, как старая шкура змеи — сброшенная, пустая. Тусклое имя из далекого прошлого. Имя, которое бесполезно вспоминать и выговаривать вслух, ведь с ним у слепого вервра Ана меньше общего, чем даже с именем графа Рэкста — тоже изношенным и пустым. На миг душа оледенела. Он так жаждал дотянуться до Шэда, коснуться и стать с ним единым целым… И вот на запястье лежит змейка, в ней ощущается сонный покой — и никак её не пробудить. Нечто неведомое вынудило ее ко сну, глубочайшему… В четвертом царстве Шэд без Жесхара бывал с Тосэном и еще кем-то из атлов. Все они мертвы. Позвать, разбудить, нынешнего Шэда просто некому!
— Всё же теперь я знаю то имя, — Ан благодарно кивнул нэйе и выпрямился, принимая реальность, расставаясь с пустой надеждой. — Жесхар Шэд мог много больше, чем я. Но даже он бы… не хочу говорить вслух! Но вы знаете, о чем умалчиваю. Сейчас вам следует уйти. Скоро мир будет заперт и, в худшем случае, стёрт.
— Здесь дом того, кто мне дорог, кто мне — пара, — руки нэйя вспорхнули и медленно опали. — Я решила, я останусь и дождусь. Или конца, или… начала.
Она пропала в доме. Вервр шумно вздохнул, развернулся к Дорну — существу понятному и полезному. Нет сомнений: нынешний третий канцлер княжества Мийро принимает решения даже быстрее своего отца. И он уже всё для себя решил. Кажется, очень давно решил.
— Весь внимание, — кивнул Дорн, и кончики его волос согрелись азартом алости.
— Если ничего не предпринимать, очень скоро, по счету людей примерно через час, он себя… разгонит, и затем переведёт всё вокруг в фазу окаменения, необратимого, — пояснил Ан. — Для такой работы он — безупречный исполнитель. Он не передумает: его не научили сомневаться. Всё, что у нас есть против него — это природа четвёртого царства. Согласно законам этого мира я брошу вызов, и золото, — Ан принюхался и ткнул пальцем в нужного человека, — сделает поединок чести обязательным. Так исполнитель окажется занят, и худшее отложится на время боя. Исход боя не желаю упоминать. Но это всё, что сейчас можно ему противопоставить.
ebooksa