Палач впервые в жизни услышал, как кто-то говорит о нем. Нет, не так. Кто-то впервые в жизни говорил о нем так, будто действительно знал, что движет им, Палачом. Этот Гаврилин чувствовал его, или, может, Палача так просчитали, что теперь каждый его шаг легко предсказуем?
– Ты что делал в кафе этим летом? – Палач чуть не поморщился от глупости собственного вопроса. Если Гаврилин теперь начнет спрашивать каким летом, в каком кафе, Палач потеряет инициативу в разговоре и ему, пожалуй, проще будет убить Гаврилина, чем возвращать разговор в прежнее русло.
– В кафе? – переспросил Гаврилин, – В кафе я наблюдал.
– За мной?
– Как оказалось, за тобой.
– Наблюдатель… – Палач произнес это слово медленно и бесцветно. Он знал о существовании наблюдателей и об их функциях. И эти функции ему очень не нравились… С недавнего времени. Потому что он и сам сейчас стал наблюдателем.
– Наблюдатель, – спокойно подтвердил Гаврилин. Очень спокойный человек, этот Гаврилин, подумал Палач. Ведь знает же, что Палач получил приказ на его уничтожение, минуту назад чуть не отправился на тот свет, но сидит спокойно, руки на коленях, пальцы… Вот пальцы немного не спокойны.
– За что решили убрать наблюдателя? – спросил Палач.
– А за что у нас вообще решают убрать человека?
– Не поверишь, но я никогда не интересовался причинами. Даже в голову не приходило, – Палач присел на край письменного стола. – Могу вот только представить себе, за что решили убрать меня…
– Я тоже могу только предположить.
– А наверняка?
– А наверняка знал только вот он, – Гаврилин кивнул в сторону лежащего у его ног тела Артема Олеговича, – но тут, как я подозреваю, шансов все выяснить нет.
– Думаешь, это он принял решение на твою ликвидацию?
– Он даже сам захотел привести этот решение в исполнение.
Палач скептически улыбнулся.
– Убить – да, собирался. А вот отдать приказ мне…
– Что-то не так? Тебе что, обычно приказ отдается лично заказчиком?
– Ну, он же тебе сказал, что не заказывал тебя.
– Мало ли… Что? Ты действительно полагаешь, что кто-то другой…