Побежал я, побежал, загнал в смерть и угол несчастного авточастника, подавил его ростом и выдохом. Он испугался и трижды пролепетал одну и ту же фразу. Я успокоил его. И он, нарушив все предыдущие постулаты своей жизни, доставил меня прямо к полицейскому участку. Я вытащил триста батов. Водитель отрицательно покачал головой…
Ну вот честно, я его даже пальцем не тронул.
Может, он посочувствовал мне, как жертве перестройки. Russo turisto…
Вышел я, крученый-перекрученый, у красивого строения, голубые стекла пулеждущие, непробиваемые-недосягаемые… И никто меня не арестовал, стояли мальчики-с-пальчики, автоматами «М-16» вооруженные, перетянутые, запоясованные, патронами укомплектованные.
Женщина в белом сафари стояла с таким видом, будто ждала с вечеринки своего мужа-забулдыгу. Когда я подвалил к ней, она сделала вид, будто я уже лет пятнадцать уродую и изничтожаю ее личную жизнь. И только позже, гораздо позже, через сорок или даже пятьдесят секунд, она позволила благосклонным поворотом лица задать ей вопрос. Кстати, я изменил свое отношение к тайкам как к полностью зависимым существам…
– Универсальный магазин Мерикинг на Боромрат-Чоннан. Там вас будет ждать господин с тросточкой лет тридцати.
– Чего-то сказать надо? – устало спросил я.
– Он сам вас определит, если вы потрудитесь быть там через семнадцать минут. Пакет передайте ему. Он скажет вам на чистом тайском: кхоп-кхун-кар. Вы ответите ему коротким поклоном.
– И все? – спросил я. – А в морду никому не надо дать?
Женщина оказалась на редкость непроницаема. Видно, в этой системе она была крупным психологом.
Я тоже постарался быть немножко психологом. И когда из-за поворота, освещаемые вечерними огнями, появились два моих преследователя, я тут же применил все свои прошлые умения и дарования. Сначала я побежал, как линяющий на глазах заяц. Да-да, седая от ужаса шерсть клочьями устилала путь моего позорного бегства. Преследователям же мое малодушие придавало гигантские силы. Наверное, они готовились не только вырвать пакет из моих вспотевших рук, но и с ненавистью наплевать мне в лицо… Но вот этого я не хотел. Наверное, я очень накрутил себя, ужасно накрутил… Чуть ли не сам готов был плеваться на все четыре стороны света.
Они шли, оправляя манжеты и растопырив пальцы. Манжеты были для понта, а пальцы для конфискации идиоматического пакета.
А что мне оставалось делать? Я поднял лапы вверх, чужой город, нравы неясны, чего выкаблучиваться… Ближайший мой коллега по фирме протянул щупальца (именно так воспринял я жадное телодвижение – в виде осьминожьих отростков с присосками). Я дал ему по морде, и он сразу упал. Второй начал мелькать ногами у моего лица, совершенно бездарно и невпопад. Он сильно ушиб мой локоть, когда я сделал блок. Потом я около минуты держал его за левую ногу, подымая ее выше и выше… Почему-то у моего противника одновременно вытягивалось лицо… Он не верил в фиаско. Цель была так близка… Если в этой конторе премиальная система, то мои преследователи лишились награды.
Возможно, эта сумма станет моим достоянием.
Пять минут я уже потратил. Как прилежный школьник, я вновь открыл карту, пальчиком прочертил маршрут, благо дама сказала, что рассчитывать в этом месте я могу только на 79-й автобус. Она еще посочувствовала, сказав, что я все равно не успею. Но я назло ей неторопливо вошел в автобус, заплатил за проезд, сел у окошка. Рядом со скрипом опустился старичок. У него я выяснил, где мне выходить.
Я опоздал на семь минут и тут же стал искать господина с тросточкой. Я прохаживался мимо универсальнейшего из магазинов, источавшего разноцветные пучки яркого света, приглядывался ко всем мужчинам тридцати лет, но никто не проявлял желания идти на шпионский контакт.
«Ладно, ладно, – думал я. – Сунуть бы вас с подобным заданием в Москву. У вас бы крыша поехала в любой из окраин – все ведь, блин, унифицировано, что Чертаново, что Борисово…»
И вдруг какой-то маленький, почти негроидный гаденыш вырвал у меня пакет. Чувство – будто ломом ударили в пах. Я рванулся за ним, но еще один негодяй, видно, прикупленный, подставил мне ножку… Я вычистил собой около пяти метров асфальта, вскочил и, чувствуя конфуз и необходимость немедленной мести, помчался за коротышкой. Он исчез… Но я понял, он ушел в маленькую конуру. Я пробежал через какие-то пологи, занавески, отделяющие улицу от чего-то жилого; испуганные люди обоих полов что-то несмело спрашивали меня, я не удосуживал их ответом. Я торопился, маленькие следы светились, я бежал по ним, еще мгновение, они растают, потухнут, исчезнут… Гадкий пакет с полукирпичом… Позор на мою голову. Вся Россия будет опозорена… Пацан украл пакет! Я не сомневался, что все это входило в сценарий. Потому что в Таиланде практически не воруют… Кроме некоторых приезжих…
Меня буквально потянуло к лавочке, в которой торчали неприятного окраса майки, пыльные целлофановые пакеты с бельем, ножики, разноцветные сверкушечки и тампончики.
Воры светятся. Не только когда держат в потных руках ворованное. От них исходит излучение. Воришку я вытащил из-под прилавка, куда он спрятался, как таракан от дихлофоса. Я вырвал пакет, хотел оскорбить действием, но передумал. Вдруг из парнишки получится великий разведчик, потрясающий профессионал. И на склоне лет в мемуарах он вспомнит, как некий русский из-за пакета с дерьмом чуть не лишил его здоровья…