– Да ладно вам, Геннадий Константинович…
– Ты уж говори, чтоб я знал.
– А то вы не знаете!
– Не знаю.
– Не может быть! – не поверил Алексеич.
– Клянусь!
Инструктор все еще не верил.
– Что-то, что с Рябовым связано, да? – пришел ему на помощь Даруев.
– Да.
– Он что-то говорил тебе?
– В общем, да.
Алексеич не мог понять, шутит его собеседник или говорит серьезно.
– Я ведь совсем немного о нем знаю, – сказал Даруев. – Другие люди им занимались, не я. Так что там было?
Алексеич поверил наконец и сказал, понизив голос до шепота:
– Два дня назад это открылось, Геннадий Константинович. Рябов пришел на занятия, а у меня журнал лежал на столе, а на обложке – фотография…
Алексеич перевел дух, все еще переживая.
– Он снимок увидел и в лице даже вроде изменился. «Кто это?» – спрашивает. Я назвал. Говорю: «Знакомый твой, что ли?» Пошутить решил, в общем. А он мне отвечает безо всяких шуток: «Я этого человека должен был убить, да что-то сорвалось, мол, и все отменили».
Даруев слушал инструктора с каменным выражением лица.
– Вот тогда я и догадался, что это какая-то особенная птица.
– Так кто он?