– Характеристики людей из ближайшего окружения президента, его отношение к каждому из них, симпатии и антипатии. Это два. Подробнейший психологический портрет президента. Его мнения по самым различным вопросам. Три.
Он замолчал, выжидательно глядя на Сулеми. Тот, поколебавшись, сказал:
– По первому и второму вопросу будем работать. Третий придется опустить. Эта тема закрыта.
Хомутов иронически улыбнулся.
– Вы не совсем поняли меня. Третий вопрос важнее прочих. Без него нет никакой надежды на успех.
– Он прав, – вступил Гареев. – Как он сможет поступать, как президент, если ничего не знает о его личности?
Казалось, полковник говорит небрежно, но это впечатление было обманчивым. Сейчас он пребывал в крайнем напряжении: разговор неожиданно коснулся темы, чрезвычайно занимавшей Гареева. Президент для советской спецслужбы все еще оставался загадкой, словно неизведанная земля, полная тайн и сюрпризов. Шеф во время визита высказал Гарееву неудовольствие по поводу того, что московские аналитики не в состоянии эффективно работать с материалами по Джебраю – слишком мало информации о персоне Фархада. И если удастся получить сведения о нем из рук самого Сулеми – им цены не будет…
– Он прав, – повторил Гареев. – Либо мы снабжаем его полной информацией, либо расписываемся в собственном бессилии и закрываем вопрос.
Он особенно подчеркнул это «мы», чтобы продемонстрировать Сулеми, что действует с ним заодно. Тот проглотил наживку, и спустя несколько минут проговорил:
– Что ж, если иначе нельзя… Павел получит необходимое.
Гареев опустил голову, чтобы взгляд не выдал его.
37
Коменданта посольского городка Людмила подкараулила на улице.
– Я хотела с вами поговорить. Не возражаете?
– О чем речь? – комендант улыбнулся, но в глазах улыбки не было.
– Я по поводу вещей.
– Каких вещей?
Она запнулась на мгновение.
– Некоторые вещи, принадлежащие мне, оставались в квартире Хомутова. Помните такого?
– Как же, – комендант отчего-то насторожился. – Помню. И чего вы хотите?