Концентрация смерти

22
18
20
22
24
26
28
30

– Извини, пан, но тебе уже все равно, в чем в гробу лежать, – обратился к мертвецу с покаянием Илья. – А нам твое барахлишко пригодится. Не ради наживы берем, человека спасти надо.

Первым делом Фролов осторожно вынул из рук покойного бумажную иконку. Тело уже успело окоченеть, а потому снимали одежду долго.

– Смотри, не порви. Зашить у нас нечем, – предупреждал Кузьмин.

Наконец, покойник остался лежать в гробу в одном белье. Фролов сложил ему руки и сунул в пальцы иконку. Крышку гроба вернули на место. Илья одевался, Кузьмин помогал ему. Все пуговицы были застегнуты, Илья натянул немного свободные ему ботинки. Фролов повернулся и спросил:

– Ну как?

– Впору, – оценил обновку Аверьянович. – А смотришься ты так, что тебя хоть прямо сейчас на бал вести можно.

– Или на кладбище свезти, – пошутил Илья.

– Вот только небритый ты, морда страшная, – водя свечкой у самого лица Ильи, признал очевидное Кузьмин. – И глаза, как у каждого лагерника, от голода блестят.

– Это поправимо, – Фролов уже изучал карманы покойного.

Денег там ожидаемо не нашлось, зато родственники решили отправить главу семьи в иной мир вместе с очками. Они лежали в узком кожаном футляре вместе с авторучкой и напечатанной на листке бумаги молитвой. Илья нацепил очки, поморгал.

– Ну, ты прямо профессор. Не скажешь, что еще вчера лагерную баланду хлебал, – покачал головой Кузьмин. – Вот только побриться тебе все же надо.

– Резец острый, – засовывая инструмент в карман, сказал Илья. – Побриться им не проблема.

Вдвоем мужчины с трудом подняли бетонную плиту, сдвинули ее в сторону. Илья выбрался в часовню, выглянул. На кладбище было пусто. Только сейчас беглецы сообразили, что поставить плиту на место вдвоем они еще смогут. А вот один Кузьмин снизу ее уже не поднимет.

– Ты там поосторожнее, – напутствовал Аверьянович Илью. – Если не вернешься, мы тут с Мишей навсегда останемся.

– Обязательно вернусь. Что со мной станется? Одна нога здесь, другая там, – Илья глянул на солнце, клонившееся к западу. – Еще засветло обернуться успею.

Он подцепил ломом плиту за кольцо, упер острие в каменный пол. Кузьмин помогал снизу. Плита с черепом и скрещенными под ним костями с тихим скрежетом стала на место.

Илья опустился на колени, постучал по плите рукояткой резца.

– Чего тебе? – раздалось из-под земли.

– Я, когда вернусь, постучу вот так, – прошептал в щель Фролов и отстучал рукояткой дробь – три длинных удара и три коротких. – Запомнил?

– Понял.