– Что-то мне не совсем понятно, к чему вы клоните.
– А вот к чему. Ваш отец был маньяком.
– С чего вы это взяли?
– У меня имеются доказательства. Ваш отец обращался к психиатру и рассказал о том, что его тревожат картины насилия. Он был предельно откровенен с врачом. Как студент мединститута, он прекрасно понимал, что с ним происходит нечто ужасное, и полагал, что находится у последней черты. Очередная встреча с врачом была назначена на следующую неделю, но ваш отец так и не появился у него. Я так понимаю, что ему это уже было не нужно. Свои жестокие фантазии ваш отец успел воплотить в реальность. – Чертанов говорил спокойно, не повышая голоса. Таким же бесстрастным тоном судья выносит приговор. – А из Склифа вы выкрали больничную карточку, чтобы следы убийств, серия которых произошла недавно, не привели к вам. Ведь убийства были точно такого же характера, как и двадцать лет назад. В психотерапии есть такое понятие – синдром подражания. Кто может подражать отцу, как не сын? А потом еще и дурная генетика сказывается. Я правильно все понимаю?
Лицо Тимашова побелело. Некоторое время Матвей Борисович молчал, после чего обреченно выдавил:
– Да, я знал, что мой отец был маньяком. Он признался в этом незадолго до смерти. В это трудно было поверить, потому что в быту он был тишайшим человеком. Я бы, наверное, в это не поверил, если бы однажды не нашел у него в сейфе фотографии жертв. Он хранил их всю жизнь. Я подозреваю, что об этом знала и моя мать. Именно это обстоятельство раньше времени свело ее в могилу. Не могла же она заявить в милицию на отца своего сына. Но к этим убийствам я не имею никакого отношения. Несколько раз отец пытался покончить жизнь самоубийством, но я вытаскивал его из петли. Хотя, может быть, и зря!
– Вы, наверное, будете утверждать, что это не вы подменили результаты электроэнцефалографии у нашего стажера, а потом устранили врача, который мог бы дать точные сведения о проведенных исследованиях?
– Да, я подменил результаты, но врача я не убивал! – в отчаянии воскликнул Матвей Борисович. – Дело в том, что я все-таки надеялся вылечить отца. Но когда я вытащил его из петли в очередной раз, то провел подробнейшее исследование головного мозга и понял, что он безнадежен. Результаты этого исследования я всегда держал при себе, вот в этом сейфе, – он показал на шкаф, стоящий в углу кабинета. – А когда выявился подозреваемый, я просто подменил результаты электроэнцефалографии. Но я еще раз хочу сказать, что я никого не убивал!
Чертанов продолжал наблюдать за зрачками Тимашова. Расширившись, они, казалось, сравнялись по величине с радужкой. Такое можно наблюдать, когда тело испытывает сильное физическое страдание. Михаил прекрасно понимал, что ощущает его собеседник. Боль и впрямь была нешуточная.
Несмотря на то что Чертанов сосредоточился на поведении Тимашова, он сумел уловить за спиной чье-то чужое присутствие. И этот некто уже дышал ему в затылок. Чертанов попытался обернуться, чтобы рассмотреть противника, но тут неожиданно рука Тимашова взметнулась над столом. Михаил успел заметить в его ладони нечто похожее на пульверизатор, какой обычно используют в парикмахерских. Михаил подался вперед, и тотчас в его лицо ударила какая-то пахучая тошнотворная жидкость, парализовавшая его волю. Чертанов почувствовал, что у него отнялись ноги, не хватало сил, чтобы шевельнуть. Угасающее сознание уловило за спиной скрип половицы, а потом будто кто-то выключил свет.
Сквозь плотный туман, окутавший его сознание, он чувствовал, как чьи-то опытные руки закрепили на его голове мягкую шапочку с датчиками. Он чувствовал, что через его мозг проскакивают электрические заряды и взрываются подобно молниям, замыкая нервные окончания.
Чертанов понял, что происходит перестройка его сознания, от него прежнего оставалась всего лишь крохотная часть. Пройдет еще одна электронная атака, и он переродится, навсегда позабыв о своей прежней сущности. Откуда-то сверху доносились команды:
– Расслабься… Хорошо… Вот так.
Голос показался Чертанову на удивление знакомым. Так мягко и поучающее способен был разговаривать только бог. Может быть, в настоящее время у Михаила началась другая жизнь и Создатель наведался к нему с поучительным словом.
Михаил чувствовал, как по его телу пробегают живительные токи. Если это загробная жизнь, то не такая уж она и отвратительная штука. У него возникло желание пообщаться с Творцом, посетовать на то, что не все задуманное в этой жизни удалось исполнить. Но сил, чтобы пошевелить рукой или хотя бы открыть глаза, у него уже не оставалось.
– Ты должен подчиняться мне… – назидательно вещал все тот же голос.
Каждое оброненное слово, будто бы тесьма, стягивало его все крепче по рукам и ногам, отнимая волю к сопротивлению. Чертанов почти физически ощущал, как путы туго врезаются в его плоть, причиняя невыносимые страдания.
Михаил хотел ответить согласием, закричать во весь голос, что всецело находится во власти божественного разума, но так и не сумел.
– …Каждому моему слову. Это в твоих интересах. – Под черепной коробкой взрывались и искрились шаровые молнии, не давая сосредоточиться. – Потому что я твой хозяин. Все, что я скажу тебе, ты должен исполнять. – Если он это слышит, значит, он все-таки еще жив, еще способен мыслить и осознавать собственное «я». Вкрадчивый голос змеей вполз в его мозг и сумел завладеть его разумом. – А теперь слушай меня внимательно…
Чертанов попытался сосредоточиться. В этот момент он как бы наблюдал за собой со стороны. Вот он подходит к краю пропасти, смотрит вниз и видит черную завораживающую бездну. Всего лишь один шаг вперед, и он летит вниз. Еще мгновение, и бездна навсегда поглотит его. Михаил, понимая ужас неизбежного, попробовал очнуться. Тщетно! Какая-то сила сжимала его тело. Раздался неприятный треск, и он понял, что это хрустнули его раздавленные кости.