Пэтч колебался. Он уже обнаружил то, что его взаимоотношения с судовладельцем были натянутыми. Он мог одним предложением объяснить причину существовавших между ними разногласий и тем самым привлечь на свою сторону симпатии суда. Но он упустил и эту возможность, ограничившись лаконичным объяснением:
— Просто мы по-разному смотрели на некоторые вещи.
И Холланда это, казалось, удовлетворило.
Второй раз имя Деллимара было упомянуто почти случайно. Пэтч только что заверил суд в том, что он лично проверил все четыре трюма, когда у берегов Португалии судно попало в полосу штормов, и Холланд снова привлек всеобщее внимание к тому факту, что капитан не положился на отчет первого помощника, утверждавшего, что груз по-прежнему надежно закреплен.
— Другими словами, вы ему не доверяли? — уточнил он.
— Если честно, нет.
— Мистер Хиггинс проверил трюмы или нет?
— Я не знаю.
— Вы были о нем такого низкого мнения, что даже не стали его об этом спрашивать?
— Да, думаю, вы правы.
— Кто-то кроме вас проверял трюмы?
Пэтч помолчал немного, прежде чем ответить.
— Мне кажется, что их проверял мистер Деллимар, — наконец произнес он.
— Вам кажется, что он их проверял?
— Видите ли, он находился в первом трюме, когда я спустился в смотровой люк для проверки. Я предположил, что он находится там с той же целью, что и я.
Холланд, казалось, на мгновение задумался над этим заявлением.
— Понятно. Но ведь это была обязанность одного из офицеров экипажа? Мне представляется странным, что судовладелец счел необходимым лично проверить груз. Можете вы это как-то прокомментировать?
Пэтч покачал головой.
— Каким человеком был мистер Деллимар? — спросил Холланд. — Какое у вас сложилось о нем впечатление?
«Ну вот, сейчас, — думал я. — Сейчас он расскажет им всю правду о Деллимаре. Ему представилась отличная возможность сделать это». Но он побледнел и стоял совершенно неподвижно. Лишь нервный тик подергивал уголок его рта.