— Я проверю чердак, — сказал Карлсон. — Дай мне фомку.
Шон с несчастным видом поплелся на кухню.
— Варенья хочешь? Ты не голоден? — полюбопытствовал он, роясь в сумке, стоявшей на полу.
— Пока нет, — отозвался Мурзилка и начал подниматься по лестнице, ведущей на чердак, на дверце которого висел огромный черный замок.
Потом он с ожесточенным видом принялся выламывать дужку, вдруг замер, на секунду приложил ухо к щели и крикнул напарнику:
— Там кто-то есть!
— Три телефона, — пробормотал Малыш, вернувшись мыслями к списку художника, найденному в подвале. — Зачем ему три мобилы?
— Ты чего стоишь столбом?! — рассердился Карлсон. — Иди на улицу, они могут уйти через окно!
Шон засеменил наружу.
— Надоело все, — буркнул он и взмахнул мачете. — Ты начинаешь меня доставать, Мурзилка.
Карлсон вновь прислушался. За дверью были слышны какой-то шорох и несвязное бормотание.
— Я так не играю, — пробурчал он, нажимая на фомку.
Наконец дужка лопнула и с лязгом вылетела из петель. Сказочник открыл дверь, вдохнул терпкий запах пыли и старого тряпья.
— Я чувствую тебя, художник, — зашипел он, вползая на коленях на чердак.
В этот момент Шон хлопнул себя по лбу.
— Карлсон! Там нет никого! — завопил он, сложив рупором ладони. — Три мобильника! По одному он звонил. Второй в подвале. Третий наверху. Спускайся скорее!
Он не заметил Денина, который в одних носках, чтобы не топать, поднялся в дом со двора. В руке Саша сжимал мобильник.
Мурзилка с яростью смотрел на надрывающийся телефон. Как только он схватил его и нажал на кнопку приема вызова, тот, словно издеваясь, тут же замолчал.
— Я отгрызу тебе голову, парень! — выкрикнул Карлсон и оскалился.
Он был в таком бешенстве, что начал терять контроль как над собой, так и над ситуацией. Это только добавляло масла в огонь, бушующий у него внутри.