Ночное кино

– Женщина, – ответила Нора.

– И где она сейчас?

– Это мы тоже предпочли бы не обсуждать.

– Как у нее дела?

– Нормально, – ответил я. – А что?

Клео перевела пристальный взгляд с букета корней на меня. Глаза у нее были черны и так глубоко утопли в пухлом лице, что я не видел белков – лишь черные радужки посверкивали в сумраке.

– На вашей подруге лежит очень сильное проклятие.

Больше она ничего не прибавила, отложила веточки и откинулась на спинку кресла, терпеливо дожидаясь, пока выскажемся мы.

Мы только молча таращились.

Обычно я склонен лишь плечами пожимать в ответ на такие заявы. Подумаешь, суеверие. Но что-то такое было в этой Клеопатре – прямолинейная ее категоричность, – и просто пожать плечами мне не удавалось. Довольно и того, что эта женщина смахивала на припанкованную сестру Конфуция. А изъяснялась сухо и монотонно, как опытный нейрохирург.

– Какого рода проклятие? – спросил я.

– Не уверена, – ответила Клео. – Не простой сглаз. – Взяла мой «блэкберри», предъявила нам картинку. – Она его снимала, выполнила сложнейший ритуал. Кошачий ладан в круге, мешается с серой, солью, хитином насекомых, сухими человеческими костями – может, и не только, но от остального вас вывернет. Все это выкладывается вокруг асафетиды, сожженной на правильной пирамиде из угля. Наверняка запах был отвратительный.

– О да! – поспешно подтвердила Нора.

– Это вонючая ферула. Асафетида. Отталкивает зло и причиняет урон недругам. Чтобы снять проклятие, можно еще смешать ее с валериановым корнем, перьями черной курицы, черным порошком и прядью волос того, кто наложил проклятие. Мочишься туда, складываешь все это в стеклянную банку и закапываешь там, где он регулярно ступает, – у крыльца, в гараже. После чего он, в общем, оставляет тебя в покое до конца твоих дней.

– А на бывших жен действует? – спросил я. – Если она живет в многоэтажке на Пятой авеню, можно просто отдать консьержу?

Нора глянула на меня с упреком, но Клеопатра лишь откашлялась.

– Если нет доступа туда, где бывает этот человек, – терпеливо продолжала она, – поступаешь так, как ваша подруга. Рисуешь ладанный круг.

– А это помогло? – спросила Нора. – Сняло с нее проклятие?

– Понятия не имею. Заклинания – они как примитивные антибиотики. Пробуешь разные, смотришь реакцию. Суперзаклятия, бывает, сопротивляются, как бактерии, – штамм постоянно мутирует, цепляется за носителя, пожирает его. Вы давно общались с вашей подругой? Как она себя чувствует?

Нора сконфуженно посмотрела на меня.