Ночное кино

Виллард не ответил.

– Почему она вас искала? – не отступил Хоппер.

– Искала? Вы имеете в виду – охотилась на меня.

– Почему?

Виллард опасливыми шажками удалился от двери и ухватил из-под стола металлический табурет. Медленно подволок к себе – табурет громко проскреб, проскрежетал по бетону, что Вилларду, кажется, понравилось, – и примостился на самом краешке. Каблуком сапога – черного, ковбойского, с прихотливой белой строчкой – зацепился за кольцо подставки.

Посидел, разглядывая нас, – мускулистый старый лебедь, некогда великолепный, а ныне еле живой, громоздкий, но зловеще грациозный. Света его лицу теперь доставалось чуть больше, и я разглядел глубокие морщины, а справа, от глаза и до самой шеи, кожу покрывал глянец шрамов. Очевидно, Марлоу Хьюз не соврала. Отметины наверняка остались с той ночи, когда Сандра чуть не сожгла Паука живьем.

– Что вы делали на тридцатом этаже «Уолдорф-Тауэрс»? – поинтересовался я.

Он удивился:

– Я… я встречался кое с кем.

– С кем? – спросил Хоппер.

– С Моей Искалеченной Сказкой, – улыбнулся он. – Так он себя называл. Познакомились в интернете.

– Кто кому платил? – бесцеремонно продолжал Хоппер.

Виллард смиренно наклонил голову:

– Я платил ему.

– И что было? – спросил я.

– Он дал очень четкие указания, я их выполнил. Снял номер. Под настоящим именем. Разделся догола, остался в банном халате. А когда в дверь трижды постучали, открыл. Думал, там прекрасный юноша. – Он сглотнул. – А не эта тварь.

– Это вы про Александру? – спросил я.

Наши взгляды встретились. Судя по всему, само имя ее наполняло его отвращением.

– Она вас развела, – сказал я.

Он кивнул.