Долгие извивы сохлых лоз льнули к кирпичному фасаду, как пряди жестких волос к кафелю после душа. Верхние этажи обветшали, окна разбиты или заколочены. Здание, вероятно, некогда было весьма изысканно – гараж обрамляли тщательно отделанные коринфские пилястры, на первом этаже череда желто-синих витражей, – но поблекло и покрылось коркой грязи, будто годами было захоронено и его откопали только на днях.
Я приблизился к двери – может, есть звонки в квартиры – и с изумлением узрел имя воочию – «Виллард»: аккуратным почерком, черной ручкой, против звонка на второй этаж.
– Наверное, прямо над лавкой и живет, – вполголоса заметил Хоппер, разглядывая дом.
Только на втором этаже окна и уцелели. Узкие, высокие и изгвазданные, но в одном я разглядел желтые занавески и терракотовый горшок с какой-то мелкой зеленью.
– Скотт. – Сэм подергала меня за руку. – Скотт!
– Да, зайка?
– Это кто?
Она пальцем тыкала в Хоппера.
– Детка, я же вас познакомил. Это Хоппер.
Она сощурилась:
– Он твой друг?
– Да.
Она серьезно поразмыслила, скривив рот. Потом хмурой гримасой одарила Нору, которая подергала другую дверь.
– Заперто, – шепнула Нора.
Сэм была в школьной форме Спенса – белая блузка, сине-зеленый клетчатый сарафан, – но Синтия, естественно, добавила пару штрихов а-ля «Мёрчант-Айвори»[93]: черное пальтишко с рукавами-буфами, бархатная заколка в кудрях, черные лаковые туфельки. С той минуты, когда мы забрали Сэм из школы, она стеснялась и наблюдала – особенно за Хоппером. И ужасно ерзала – шаркала ногами, повисала у меня на руке, откидывала голову далеко-далеко назад, задавая мне вопросы, – а это значило, что у нее отходняк после мощного сахарного передоза и ей хорошо бы перекусить.
– Темно, – отметила Нора, вглядываясь в стекло.
– Сколько времени? – спросил я.
Хоппер глянул на телефон:
– Десять минут пятого.
– Давайте через пятнадцать минут вернемся.
ebooksa