Четыре сезона

– Иду, пап!

Разложив листки на столе, будто их бросили второпях, он прошел в прихожую и открыл отцу дверь.

– Где он? – спросил Дик Боуден, отодвигая сына плечом.

– На кухне.

– Ты все сделал правильно, Тодд, – похвалил отец и, смущаясь, неловко обнял сына.

– Надеюсь, – скромно ответил тот и проследовал за отцом на кухню.

В суете хлопот, когда Дюссандера переносили в «скорую помощь», на письмо почти никто не обратил внимания. Отец рассеянно взял листки, но тут же положил обратно, когда появились врачи с носилками. Тодд с отцом проводили их, а рассказ юноши, как все произошло, не вызвал никаких вопросов. Как-никак «мистеру Денкеру» было семьдесят девять лет, да и от вредных привычек он так и не отказался. Доктор даже похвалил Тодда за проявленную выдержку, хладнокровие и сообразительность. Тодд понуро кивнул и спросил, можно ли им с отцом поехать домой.

По дороге Дик еще раз повторил, что очень гордится сыном. Тодд его почти не слушал: мысли снова вертелись вокруг винтовки.

18

В тот же день Моррис Хайзел сломал позвоночник.

Он хотел всего лишь закрепить оторвавшийся конец водостока на западной стене дома, и вот как все обернулось. Проблем в жизни Хайзела хватало и без сломанного позвоночника. Его первая жена погибла в двадцать пять лет. Та же участь постигла и двух дочерей. В 1971 году в автомобильной аварии неподалеку от «Диснейленда» погиб его брат. Сам Моррис на исходе шестого десятка страдал от быстро прогрессировавшего артрита. На обеих руках у него были бородавки, которые появлялись быстрые, чем доктор успевал их сводить. Кроме того, Хайзела мучили приступы сильной головной боли, да еще подонок Роуган из соседнего дома последние пару лет называл его не иначе как Красавчик Моррис. Хайзел даже справлялся у своей второй жены Лидии, как бы соседу понравилось, если бы он стал называть его Вонючка Роуган.

– Не обращай внимания, Моррис, – обычно отвечала Лидия. – Ты просто не понимаешь шуток. Иногда я даже удивляюсь, как могла выйти замуж за человека, совершенно лишенно-

го чувства юмора. Вот, например, мы едем в Лас-Вегас, – продолжала она в пустой кухне, будто обращаясь к невидимой аудитории, – идем на концерт Бадди Хаккетта, а Моррис там даже ни разу не улыбнулся!

Кроме артрита, бородавок и мигреней, у Морриса была жена Лидия, которая после удаления матки пять лет назад превратилась в удивительно сварливое существо, постоянно его достававшее. Так что у Морриса и без сломанного позвоночника проблем хватало.

– Моррис! – крикнула Лидия, выходя на задний двор и вытирая руки полотенцем. – Моррис, немедленно слезай с этой лестницы!

– Что? – Он повернул голову, чтобы лучше ее видеть. Он стоял на второй сверху ступеньке алюминиевой стремянки в плотницком фартуке с большими карманами, набитыми гвоздями и скобами. На ступеньке имелась яркая желтая наклейка с надписью: «Осторожно! Выше – центр тяжести неустойчив!» Стремянка стояла на неровном участке земли и покачивалась при каждом движении. Начинала ныть шея – верный признак надвигающейся мигрени. – Ну что еще? – повторил он раздраженно.

– Я сказала, чтобы ты слез, пока не свернул себе шею.

– Но я уже почти закончил.

– Стремянка качается, Моррис. Спускайся вниз!

– Спущусь, когда закончу! – рявкнул он. – Отстань!