– Сам знаешь, я не могу долго на тебя сердиться,
Он поцеловал Генри в щеку, но как-то вполсердца. Ему все еще было больно.
На тропинке залаял Гаспар.
– Ну, во что там еще влип этот пес? – воскликнул Луи, вскакивая.
Генри поплелся следом, хотя ему ничего так не хотелось, как схватить Луи, утянуть его обратно, на теплые доски и целовать… Он чувствовал себя паршиво из-за этой размолвки и жалел, что сказанного никак не воротишь.
Гаспар свирепо рылся под вьюнами, рыча и лая, будто загнал какую-то мелкую тварюшку.
– Гаспар! – крикнул Луи. – А ну, вылезай оттуда! Фу!
– Слушай, ну, он же просто собака, – сказал Генри. – Может, кость нашел. В конце концов, это и его сон тоже.
– Нечего ему там копаться! – Луи свистнул, но пес отказался слушаться.
Луи шагнул прямо в заросли и тут же пошатнулся, хватаясь за голову и шипя.
– Луи! – Генри подхватил его.
Луи отступил на шаг.
– Я… со мной все хорошо, Анри. Гаспар!
Генри прошел сквозь занавес пурпурных цветов и отогнал Гаспара, который убежал назад, к Луи. Там, где он рылся, была только земля и ничего больше.
– Генри! – c тропинки донесся голос Лин.
– Лин! Что случилось? – спросил он, когда она поравнялась с ним. – Вай-Мэй с тобой? Эй, а с рукой у тебя что?
– Я хочу вернуться, Генри, – дрожа, выдавила Лин. – Мне нужно проснуться.
– Ты хочешь, чтобы я тебя разбудил, как в прошлый раз?
– Нет. Вместе. Нам нужно уйти вместе.
Генри с сожалением оглянулся на Луи.