– Нет, уж этого не надо.
Коннор Моллой нарочито облегченно вздохнул и задал еще один вопрос:
– Как вы думаете – это в самом деле был несчастный случай?
Она прикинула, не стоит ли повторить мнение суперинтендента Левайна, что Силс был пьян, но подумала, что это будет нечестно по отношению к Силсу.
– Нет.
Решительность ее ответа удивила саму Монти, так же как и американца.
30
– Похоже, перед нами две проблемы: во-первых, человек, который дал Силсу капсулы «Матернокса». Нам необходимо…
– Он не проблема, – резко сказал Билл Ганн.
Он сидел по другую сторону изящного стола, которому, как считал начальник службы безопасности, место было не в офисе, а вместе со всей этой мебелью в «будуаре» Винсента Кроу. Хотя он не мог не признать, что она соответствовала изысканному, рафинированному облику Кроу. Главенствующее место на столе занимала лягушка из черного папье-маше, которая смотрела на него красными глазами камешков, частично скрывая фигуру исполнительного директора.
Лягушки. Предполагалось, что они станут объектом шуток и розыгрышей. Каждый руководитель в «Бендикс Шер» получил от Кроу по декоративной лягушке для своего кабинета. Биллу Ганну была вручена мягкая игрушка – лягушонок Кермит[15] в наушниках от плеера; Ганн сунул его в нижний ящик своего стола. С точки зрения Ганна, его работа по слежке и наблюдению была слишком важна, чтобы делать ее предметом шутки. Устранение всех лягушек с дисплеев в кабинетах руководства в свое время стало одной из очень немногих рекомендаций Ганна, которые были отвергнуты.
– Почему этот человек не проблема? – Холодные серые глаза Кроу, глаза беспощадного охотника, вынырнули из-за лягушки. Освещение в кабинете Кроу всегда было приглушено, даже в летние дни создавая впечатление серого зимнего утра. Все, что имело отношение к доктору Винсенту Кроу, отдавало холодом, даже его рукопожатие. Ганн уважал исполнительного директора и, хотя отслеживал его связи, уходившие за пределы стен здания «Бендикс Шер», испытывал перед ним благоговение, смешанное со страхом. Из всех человеческих созданий, которых встречал Ганн, – а среди них было немало достойных соперников – самым пугающим был Кроу.
– Ричард Уилсон – один из трех конечных контролеров качества в Рединге, сэр, – сказал Ганн. – Силс попросил его достать образцы «Матернокса» из партии М-6575-1881. Уилсон послал его к черту. Затем команда, которая следила за Силсом, увидела, как тем же вечером Уилсон подъехал к квартире Силса и оставил в его почтовом ящике какой-то пакет. Выяснилось, что он был перед Силсом в долгу за услугу, которую тот ему оказал несколько лет назад, – Силс прикрыл его, когда у Уилсона была внебрачная связь на стороне. И теперь Силс потребовал отдать долг.
– И угрожал, что, если Уилсон не рассчитается, он все расскажет его жене?
– Совершенно верно, сэр.
– В пакете были капсулы из партии М-6575-1881?
– Да.
– Где они сейчас?
– В то утро мы успели взять их с рабочего стола в лаборатории Силса до того, как появились полиция и департамент здравоохранения.
Кроу кивнул, но, похоже, облегчения при этом известии не испытал.