Ненужные,

22
18
20
22
24
26
28
30

Он еще раз окинул наркомана оценивающим взглядом.

– Ты сильно изменился, парень. И не похож на того Керосина, которого я видел в тот раз, – произнес Пайк. – Сейчас ты похож на Мистера Говняжку.

Керосин растерянно улыбнулся. Здоровяк в косухе ощерился в ухмылке, демонстрируя полное отсутствие верхних зубов. Пайк тоже захихикал, тряся головой, отчего нелепые маскарадные уши вяло встрепенулись, словно живые. Вынув из кармана ярко-желтую упаковку «Тутти-Фрутти», «заяц» кинул в рот плитку жвачки и энергично задвигал челюстями.

– Ладно. Где мои крошки? – буднично спросил он, словно речь шла о «лысой» резине на «Газели» и он между делом заехал чтобы ее заменить.

Керосин мотнул головой в сторону Саши, и Пайк, смешно виляя розовыми ляжками, прошел внутрь гаража, с деловитым видом присаживаясь возле девочки.

«Все скоро закончится», – успокаивал себя Керосин. Он не хотел мешать Пайку осматривать «товар» и медленно пополз к распахнутым дверцам грузовика. Остолбенел, увидев внутри стальные прутья клетки и плавно покачивающиеся толстые цепи, которые поблескивающими змеями свисали с вмонтированных колец в крыше.

Чья-то сильная рука схватила за шиворот Керосина, словно надувшего лужу щенка, и отволокла обратно к воротам гаража.

– Я просто… – пискнул Керосин и осекся, увидев хмурое лицо толстяка в косухе. Он молча покачал крупной, как тыква, головой, и этого было достаточно, чтобы Керосин опасливо сжался.

Между тем Пайк внимательно осматривал бесчувственную девочку. Потрогал лоб, проверил пульс, залез под окровавленную маечку, пощупал внутренние стороны бедер, затем посветил фонариком в застывшие зрачки ребенка, после чего выпрямился, разочарованно цокнув языком.

– Ты чего? – с тревогой спросил Керосин, чувствуя, что что-то идет не так.

Пайк скинул с себя капюшон-морду, и громадные заячьи уши негромко хлопнули его по спине.

– Чего? – повторил чуть тише наркоман. Пайк медлил, а Керосин не мог оторвать взгляд от гладко выбритого виска работорговца, на котором пестрела татуировка в виде разрывающего кожу окровавленного сверла, на острие которого болтался вытекший глаз. Это жуткое сверло гипнотизировало и завораживало, как человека, которому впервые довелось увидать Северное сияние.

– Она едва дышит, пульс почти не прощупывается, – наконец заговорил Пайк, не переставая жевать резинку. – Посмотри, у нее кровь из уха. Кто-то сильно приложил эту крошку головой. Я не довезу ее живой, Мистер Говняжка. А принимая во внимание, что среди моих клиентов некрофилов нет, сделка не состоится.

Керосин ощутил, как изнутри его начинает распирать горячий ком, утыканный ржавыми гвоздями и крючьями.

– Пайк, но ведь можно…

– Я не закончил, – спокойным тоном перебил его «заяц». – На будущее. Правила немного изменились. Учитывая возросший оборот и расширение нашей фирмы, отныне на любой товар нужны документы.

– Документы? – тупо переспросил Керосин, вытирая мокрый от пота лоб. Несмотря на минусовую температуру, он взмок будто хряк, которого вот-вот пустят под нож.

– Документы, – терпеливо повторил Пайк, надувая из жвачки пузырь, сладко пахнущий ванилью. – Что угодно. Свидетельство о рождении, паспорт, социальная карточка… Медицинская карта, наконец.

– Пайк, ты с ума сошел? – забормотал Керосин. – Какие документы?! Я и знать не знаю этих девок! Где я тебе на них документы найду?!

– Плохо, – строго ответил Пайк. Он накрыл лицо Саши рукавом куртки. – Представь себе, я пришел покупать вибратор, а продавец ковыряет в носу и так небрежно говорит мне: