– Убийства? – оборвал меня толстяк. – С чего ты взял, что это было убийство? Разве девочка не могла вернуться домой и переодеться, к примеру?
– Могла, – согласился я, пролистывая пахнущие сыростью и тленом листы. – Только у нее в шкафу не было ни одного желтого платья. Херес настаивал на этом с самого начала, но дело все же прошло как несчастный случай.
– А это что?
Инспектор с интересом заглянул в коробку, после чего сунул в нее широкую кисть и вытащил какой-то небольшой предмет. Я на мгновение оторвал взгляд от подшивки и заметил, что в его ладони лежит гладкий белый камешек. Похожий я видел в руках Хереса, когда мы рыскали на другой стороне острова.
– Надо же, – пробормотал Барри. – Он теплый…
– Этот камень нашли в желудке у жертвы. Еще несколько таких же застряли в ее пищеводе, но в ходе следствия они были утеряны, – я поднял глаза и покосился на толстяка, который с громким вскриком выпустил улику из рук, отпрянув от нее. – Так что, Барри, все еще сомневаешься в том, что девочку убили?
– Какой ужас, Том… Бедное дитя…
– Погоди, это еще не все. В верхней части черепа у ребенка было обнаружено странное круглое отверстие, – я на мгновение умолк и задумался. – Могу поклясться, что уже встречал нечто подобное…
– Я не понимаю, Том… Ведь это прямые доказательства…
– Убийства, – закончил я вместо него. – Экспертиза показала, что такое повреждение нельзя получить естественным путем. Кто-то аккуратно вырезал, а затем удалил из головы ребенка часть кости.
– Это просто кошмарно, – громко сглотнув слюну, выдохнул Барри.
– Она умерла на рассвете. Предположительное время смерти – между четырьмя часами утра и половиной пятого. Проклятье, Барри…
– Что случилось? Том? Том, ты слышишь?!
Полицейский взволнованно уставился на меня, широко распахнув глаза и нервно сжимая свои толстые пальцы. Только сейчас я обратил внимание на дату смерти дочери Хереса. Меня целиком захлестнуло смутное, неясное волнение, поэтому я не сразу расслышал причитаний усатого инспектора, которые становились все громче.
– Она умерла в день моего рождения. Видишь?
Я сунул ему под нос один из ветхих листов, после чего прикрыл глаза и помассировал ноющие виски. Голова грозила вот-вот лопнуть надвое от усиливающейся мигрени, и мне стоило невероятных усилий просто оставаться в сознании.
– О, Том… Ты думаешь, что…
– Я ни о чем не думаю, Барри, – громко ответил я. – Я хочу выкопать останки. Я должен их увидеть. Ты поможешь мне?
– Что ты… Том…
– Да или нет, жирдяй? – голова пульсировала острой болью, и каждое слово давалось мне с трудом. – Предсмертная записка этого душевнобольного… я думаю, он хотел именно этого.
ebooksa