Алтарь Эдема

– Это повсюду…

Гордый своим открытием, Малик улыбнулся.

– Каждый узел – как семя фрактального дерева. Кристаллы расходятся ветвями, разделяющимися на более крохотные побеги – и так далее, и так далее.

Лорна представила фрактальное дерево, виденное прежде, из простой рогатки выросшее в трехмерное дерево. Кристаллы творят то же самое в мозгу, распространяясь вовне и одновременно становясь все крохотнее и крохотнее, пока не становятся невидимыми для любых сканеров, но все равно могут быть обнаружены по электромагнитному излучению, источаемому скрытыми кристаллами, энергиям, исходящим из субатомной вселенной.

Малик взмахом вновь указал ей на стул перед его столом.

– Итак, я показал вам, насколько глубоко уходит эта фрактальная головоломка, коренясь в квантовой вселенной. Так что теперь давайте рассмотрим обратное – как это фрактальное дерево простирается вовне. Вам уже известно, что эти особи способны связываться между собой, образуя единую сеть.

Лорна кивнула, уразумев, к чему он ведет.

– Вы полагаете, что с помощью этой связи то же самое фрактальное дерево ветвится дальше в мир.

– Совершенно верно. Фрактальное дерево разрастается за рамки ограничений отдельного черепа. И становится крепче.

Лорна вспомнила, как Игорь цитировал математическую константу пи.

– Откуда напрашивается вопрос, где это закончится? Если это может распространяться почти бесконечно в субатомную вселенную, может ли оно бесконечно распространяться вовне? Если да, к чему это может привести? Какого уровня высший разум можно создать?

Перед мысленным взором Лорны возникли корни этого фрактального дерева, исчезающие в квантовой вселенной, питаясь этим бесконечным источником энергии. Но при этом она представила ветви этого дерева, все разрастающиеся вовне. И, быть может, недавние библейские аллюзии, с которых начался этот разговор, и навели ее на последнее сравнение.

– Почти как Древо Познания из Книги Бытия.

– Теперь вы изъясняетесь прямо как мистер Беннетт, – пренебрежительно фыркнул Малик.

Лорна заговорила тверже, черпая силы из уверенности и страха перед интеллектом, который может породить этот эксперимент.

– Вы должны немедленно прекратить, – сказала она.

Малик, явно огорченный, со вздохом опустился в кресло.

– Я надеялся, что как коллега-ученый вы проявите большую широту взглядов.

От дальнейших нотаций ее спас стук в дверь. В кабинет снова вошел лаборант-генетик, неся стальной поднос с тремя большими шприцами.

Малик снова просветлел.