Ярость

Веллер включил радио, надеясь услышать, как долго продлится ненастье. Первое сообщение заставило его ухмыльнуться. Жителей Лера просили не выставлять сегодня желтые мусорные пакеты с пластиком.

Он представил, как шторм разбросает над городом пластиковый мусор из тысяч пакетов. Своего рода осадки!

«Поверить не могу, – думал Веллер. – Над Остфризией бушует ураган, я сижу рядом с женой, и мы, даже не позавтракав, едем в Вильгельмсхафен».

Анна Катрина, полностью сосредоточившись, вела белый «С4 Пикассо». Буря пришла с северо-запада, и дождь барабанил в стекло, как пули. Чтобы увидеть хоть что-нибудь, Анна Катрина двигала головой вслед за стеклоочистителями. Несмотря на максимальную вентиляцию, окна потели изнутри. Видимость, по подсчетам Веллера, достигала едва ли пяти метров, и, превозмогая страх пробудить гнев супруги, он все же поделился с ней своими опасениями.

– Анна, может не стоит? – он показал на лобовое стекло. – Это только начало. Говорят, ветер достигнет от ста двадцати до ста шестидесяти километров в час. Сильнее обычного шторма. Настоящий ураган!

Она не ответила, продолжая качать головой, словно маятник, одновременно со стеклоочистителями.

– Иногда, – как можно дружелюбнее продолжил Веллер, – правильнее подождать, пока ситуация улучшится. Плыть по течению.

Она по-прежнему не реагировала, и он перевел фразу на английский, будто так было понятнее: «Don’t try to push the river».

Словно происходящее вокруг не имело к ней ни малейшего отношения, она озвучила собственные предположения:

– Доктор Вольфганг Штайнхаузен – убийца моего отца. Он обосновался под этим новым именем в Лере. Тумм убил его подругу, неизвестно по какой причине. Это навело нас на след Штайнхаузена. Ему пришлось покинуть свое логово и создать новую личину. Начать где-то все заново.

– Да, – согласился Веллер, – это все, что нам известно. Веди осторожно!

Что-то загрохотало на крыше. Веллер не знал, желтый ли это пакет для мусора, выставленный наружу вопреки предупреждению, или сломанная ветка дерева. Потом ему показалось, что им навстречу выскочил мотоциклист. Он с грохотом летел прямо в машину, но потом это оказался всего лишь синий мусорный бак, опрокинутый ветром.

– Анна, пожалуйста!

– И какой вывод? – спросила она.

– Что нам нужно повернуть? – с надеждой предложил Веллер.

– Значит, он был знаком с Туммом. Он убил его. Значит, между ним и Туммом есть какая-то связь. Если мы проследим ее, то сможем его поймать.

– Если твои предположения верны, то сейчас у него есть десять миллионов наличными. Готов поставить что угодно, с их помощью он уже давно отправился на другой континент. Нам точно не отыскать его в Вильгельмсхафене.

Дождевой фронт вдруг разорвался. С неба падали лишь редкие капли. На Штретебекерштрассе валялись поваленные деревья и куски кровли. Не было видно ни единого человека.

Анна Катрина повернула. Но Веллер еще перед круговым движением утратил надежду, что она вернется домой, на Дистелькамп. Она выехала на Норддайхерштрассе. Она собиралась проехать через Гросхайде, Аурих, Виттмунд и Йевер в Вильгельмсхафен, к пиццерии Тумма. Она выбрала путь, пролегающий как можно дальше от побережья, потому что надеялась, что там ураган уже утратил свою силу.

Остфризское радио сообщило, что центр Нордена перекрыт из-за летящей с домов черепицы и рождественские ярмарки закрыты.