Та не услышала, продолжая спускаться в свой персональный ад.
Она снова двинулась вперед, но медленно, неуверенно. Шагнула было налево, к сундуку, потом повернула направо, сделала три шага и замерла.
При этом она развернулась так, что Монтальбано оказался почти точно напротив. Тут он и заметил, что глаза у нее закрыты. Она искала точное место, пользуясь не зрением, а неведомым чувством, никому, кроме нее, не доступным.
Оказавшись слева от французского окна, она оперлась о стену, широко расставив руки.
– Мать честная! – вырвалось у Монтальбано.
У него на глазах повторяется то, что произошло здесь когда-то? Адриана одержима духом Рины или что?
Внезапно фонарик упал на пол. К счастью, не погас.
Адриана стояла точнехонько там, где криминалисты обнаружили лужу крови, и ее била крупная дрожь.
«Быть такого не может!» – твердил себе Монтальбано.
Разум напрочь отказывался верить в то, что он сейчас видел.
А потом он услышал звук, от которого застыл как парализованный. Не плач, а стон. Стон смертельно раненого животного – тихий, протяжный, нескончаемый. И шел он от Адрианы.
Монтальбано очнулся, подобрал фонарик, ухватил девушку за талию и попытался сдвинуть с места. Не тут-то было – руки у нее точно приклеились к стене. Тогда комиссар поднырнул под одну из рук и направил фонарик ей в лицо, но глаза у Адрианы были закрыты.
Из приоткрытого, перекошенного рта с ниточкой слюны доносился все тот же стон. Потрясенный, комиссар влепил ей свободной рукой – ладонью и тыльной стороной – две крепкие пощечины.
Адриана открыла глаза, посмотрела на него, обняла что было сил и всем телом впечатала в стену, крепко, до боли, впившись в губы поцелуем. И пока Монтальбано, у которого земля ушла из-под ног, хватался за нее, чуть не падая, поцелуй все длился и длился.
Внезапно Адриана выпустила его, развернулась и бросилась назад, к окну. Вылезла наружу, Монтальбано – за ней, вернуть печати на место он уже не успевал.
Подбежав к машине комиссара, Адриана прыгнула на водительское сиденье, завела мотор и рванула с места – Монтальбано едва успел вскочить с другой стороны.
Перед своим домом она затормозила. Выскочила из машины, подбежала к двери, нашарила в кармане ключ, отперла и вошла в дом, оставив дверь открытой.
Когда Монтальбано тоже вошел вслед за ней, ее уже не было видно.
Что теперь делать? Слышно было, как Адриану где-то тошнит.
Тогда он вышел на улицу и медленно обошел вокруг дома. Стояла всепоглощающая тишина. Точнее, за вычетом хора мириады цикад, в остальном тишина была всепоглощающей. За домом когда-то, по-видимому, было пшеничное поле. Там еще стоял высокий и узкий стог соломы.
ebooksa