Хаён пыталась взрезать медведя большими ножницами. Поскольку это у нее не слишком хорошо получалось, она отшвырнула ножницы в сторону и стала разрывать его просто руками, залезая рукой в самое нутро. Выпотрошив брюхо медведя, опять подхватила ножницы и набросилась на голову плюшевого зверя. Ножницы легко проткнули ткань и глубоко погрузились в набивку. Хаён, похоже, даже не заметила появления Сонгён.
— Да что ты творишь?! Немедленно прекрати! — выкрикнула Сонгён, подбегая к ней и хватая за руку. Хаён неистово оттолкнула ее. — Прекрати, я сказала!
Она опять протянула к ней руки, и девчонка воздела ножницы высоко над головой, сверля ее взглядом. Вид у нее был такой, будто она вот-вот бросится на нее. Глаза ее так и сверкали. Сонгён никогда не видела, чтобы кто-то был в такой ярости. Неужели Хаён и впрямь всего лишь одиннадцатилетний ребенок?
Застыв на месте и потеряв дар речи, Сонгён уставилась на нее.
Ножницы, все еще в руке у Хаён, сверкнули на солнце. Эта сверкающая вспышка метнулась прямо к Сонгён. Крепко зажмурив глаза, она метнулась вбок как раз вовремя, чтобы острые концы ножниц не воткнулись ей прямо в лицо. Хотя все же ощутила, как что-то ужалило ее руку, и увидела на ней красную линию. Из пореза уже сочилась кровь.
— Да что ты творишь, в конце-то концов? — вскричала Сонгён.
— Убирайтесь! — взвизгнула Хаён.
При словах Сонгён она даже не моргнула глазом. Наоборот — нацеливалась на нее холодными глазами, все с тем же выражением лица, и орала:
— Убирайтесь из моей комнаты! Убирайтесь!
Из ее ротика сыпались такие грязные слова, какие Сонгён еще никогда не слышала. Глядя на девчонку, бросающую ругательства прямо ей в лицо, Сонгён подняла руку, даже сама того не сознавая. Гнев одолел здравый смысл. Она словно ослепла.
Шлепнула Хаён по щеке, и та моментально застыла. Сонгён и сама была столь же потрясена и не сразу пришла в себя — просто не могла поверить, что только что ударила по лицу ребенка. С самого первого дня обе включились в войну нервов, но так далеко Сонгён еще не заходила. Она посмотрела на Хаён, которая резко побледнела.
Ножницы со звоном упали на пол.
— Х-хаён, ты как? — запинаясь, выговорила Сонгён, подошла к потрясенной девочке и потрогала ее щеку. Окаменевшее лицо девочки снова превратилось в детское, и она бурно расплакалась. Ее глаза, из которых градом катились крупные слезы, сразу опухли. Глядя на ее мгновенно изменившееся лицо, Сонгён совершенно растерялась.
Девчонка, вытянув перед собой руки и продолжая громко рыдать, прошла мимо нее к двери.
— Папа!
Вздрогнув, Сонгён обернулась и увидела стоящего на пороге Джесона.
Она не знала, когда он вернулся домой, но по выражению его лица поняла, что он видел, как она ударила ребенка. Захватив Хаён в объятия и пытаясь успокоить ее, Джесон с каменным лицом посмотрел на Сонгён. В его холодном взгляде читалось разочарование.
Она вдруг поняла, почему выражение лица Хаён изменилось с такой невиданной быстротой. Все тело покрылось гусиной кожей. Сонгён просто не могла поверить, что ребенок способен на такое коварство. В груди ее собралась тяжесть.
И дело было не в том, как отреагировал на происходящее Джесон. Можно будет потом все ему рассказать и прояснить это недоразумение. То, что встревожило ее больше всего — это моментально изменившееся выражение лица девочки. Это было не лицо ребенка, потрясенного пощечиной и при виде отца расплакавшегося от вырвавшихся наружу эмоций. У такой мгновенной перемены могла быть только одна причина, не имевшая никакого отношения к эмоциям. Когда девочка бросилась к отцу, Сонгён прочла у нее на лице ее истинные намерения. Все ее действия были хорошо просчитаны.
Хаён прекрасно знала, какого рода чувства она способна пробуждать у людей, ведя себя определенным образом, вот и повела себя соответственно. Как ей это удалось в такой короткий момент? Сонгён, которую искренне изумила подобная ловкость, опять призадумалась, в какой же среде выросла девочка.
ebooksa