Милые детки

22
18
20
22
24
26
28
30

Двадцать третье июля 1895 года

Сегодня явился Билли Роулс, из селвертонских. Просил работы, и я смог помочь. Заодно поинтересовался у него, слышал ли он что-нибудь о Бетти – они ведь вместе ходили в школу. Без тени смущения этот наглец пересказал мне какие-то гнусные слухи, какие-то небылицы, будто бы перед самым исчезновением ее опозорил лорд Пинчер. За такие разговоры я чуть было не отослал его восвояси, но в последний момент передумал. В конце концов, мальчишка всего лишь повторял то, что услышал в пабе или еще каком злачном месте. По крайней мере, вопрос о судьбе несчастной больше не мучает меня. Не сомневаюсь, что правда куда тривиальнее сплетен: скорее всего, Бетти спуталась с каким-нибудь конюшим да понесла от него, а потом сбежала, чтобы скрыть свое бесчестье. Девицы в наши дни совсем распустились.

Они обе молчали, переваривая прочитанное. Мнение Харпер о Фишере резко испортилось.

– Есть еще что-то?

– Нет, – сказала Эми. – Это последнее упоминание Бетти.

– А в городских архивах она есть?

– Да. Нашлось свидетельство о рождении, но свидетельства о смерти нет, а значит, останки, найденные в озере, могут принадлежать ей. Но, увы, здесь след обрывается. Бетти была единственным ребенком, и у ее родителей тоже не было ни братьев, ни сестер.

– Получается, нет возможности сравнить ДНК скелета с родственниками Бетти.

– Только если раскопать могилы ее родителей.

Харпер понимала, что Трапп не даст на это разрешения. Дело зашло в тупик, в ее распоряжении не было ничего, кроме информации из четвертых рук о том, что сто лет назад из Селвертона пропала, а может быть, и не пропала девушка. Отсутствие свидетельства о смерти еще ни о чем не говорит – Бетти Фэруэтер вполне могла просто покинуть эти места, выйти замуж и прожить долгую и счастливую жизнь, и тогда ее смерть зарегистрировали бы в другом графстве, под другим именем. Без огромных бюджетов на масштабное расследование правды не узнать. Харпер вернулась на берег водохранилища в мрачном расположении духа, чувствуя, что шансов раскрыть это дело остается все меньше.

От Эми она узнала кое-что из истории самого водохранилища. «Затопленная деревня» звучит, конечно, весьма поэтично, но на самом деле к моменту затопления жители давно разъехались, дома были заброшены. Комитет водоснабжения распорядился закрыть водосбросы на Селверской плотине еще в 1895-м, но потребовался целый год, чтобы водохранилище наполнилось. Вода в Нью-Риверби прибывала каждый день, и в конце концов поглотила руины деревенских построек. Бывшее отделение почты составило часть рельефа озерного дна. В здании, где некогда помещалась школа, нерестились рыбы. Медленное затопление. Вряд ли та женщина, что все эти годы лежала на дне озера, утонула. Скорее всего, ее мертвое тело спрятали где-то в деревне еще до того, как над ней сомкнулись воды.

Харпер подошла к черной коробке с останками и вытащила оттуда череп, миниатюрный и хрупкий, с отверстием у основания, которое могло появиться, когда еще живую девушку ударили по затылку, а могло – в любой момент после ее смерти, в конце концов, она сто с лишним лет пролежала на дне озера, может, просто камень упал. Бережно держа череп в руках, Харпер попыталась представить себе ту, кому он принадлежал.

Затем ее взгляд привлек шпиль церкви, пронзивший поверхность озера. Когда он показался из воды в прошлый раз – впервые со времен затопления, – опасность угрожала другим близнецам, сыновьям Виктории Сеттл. Можно подумать, в озере живет нечто, способное выбраться наружу, лишь когда над водой показываются руины старой деревни. Нечто злое, жаждущее справедливости. Или, быть может, жаждущее, чтобы о нем позаботились, чтобы предали земле.

– Здравствуй, Бетти. – Харпер готова была поклясться, что, едва она произнесла эти слова, в воздухе что-то переменилось, будто разрядилось. А потом начался дождь.

В паб тем вечером Харпер зашла наполовину уверенная, что Эми и не подумает явиться. Но она уже сидела там, как всегда одетая безупречно – в платье в стиле пятидесятых с пышной юбкой и облегающим лифом.

– Хорошо выглядишь. – Эми слегка вскинула бровь, глядя на черную футболку Харпер, на которой еще виднелись складки от фабричной упаковки.

– Ты тоже, – ответила Харпер, усаживаясь рядом и вдыхая цветочный аромат ее духов, убеждая себя, что он все-таки слишком приторный. – Мне сходить за напитками? Я угощаю. Должна же я отблагодарить тебя за помощь в расследовании.

– Всегда пожалуйста, – сказала Эми. – Поиск информации – одно из моих главных умений. Но далеко не единственное. – Она медленно, кокетливо подмигнула Харпер, но та сделала вид, что ничего не заметила.

– Не единственное, – согласилась она. – С интервью вот тоже замечательно справляешься. По крайней мере, судя по тому, что я видела в доме Патрика Трантера.

На лице Эми возникло озадаченное выражение.