– Да Бог его знает. Какой ветер будет, какая погода. В горах никогда заранее не угадаешь. Посмотрю по ходу дела. Будет хоть малейшее сомнение – сяду.
– Вот и прекрасно. Самое главное в твоем деле – не рисковать машиной. Всегда помни о том, что при малейшей опасности ты обязан тут же поворачивать назад. Торопиться нам некуда. Количество попыток у нас не ограничено.
Закончив инструктаж пилота, Хромов позвонил генералу. Тот снял трубку после первого же звонка.
– Как там у тебя дела, сынок? – усталым голосом спросил он.
– Все в порядке, – успокоил его Илья. – Думаю, первую пару можно отправлять послезавтра.
– Не рановато ли? Акклиматизацию не учитываешь! Дал бы им еще денька три-четыре.
– Да зачем тянуть? – сказал Илья, в глубине души мечтая поскорее покончить с этим непривычным для него делом. – Они в отличной форме, рвутся в бой.
– Ну что ж, поступай, как считаешь нужным, – сухо ответил генерал.
Приземление было резким и совершенно неожиданным. Жесткий удар, скрежет металла, хруст осыпающихся камней и почти гробовая тишина, нарушаемая только свистом вращающихся по инерции винтов.
– Вылезайте, мужики, – прозвучало в наушниках у альпинистов. – На разгрузку – минута.
Щелкнула защелка, и в кабину ворвался безвкусный, высушенный вечными льдами воздух. Сергей и Виктор выбрались из «Флаера» и огляделись: справа, метрах в ста от аппарата – отвесная стена обрыва, слева – чаща невысоких остроконечных останцов, плавно снижающихся в сторону тектонического разлома.
Они быстро вытащили снаряжение и заученными движениями принялись закреплять его на себе.
Пилот убедился, что в кабине ничего лишнего не осталось, и крикнул:
– Счастливо оставаться.
И «Флаер» взмыл вверх.
– Вот и все, – бодрясь, произнес Сергей. – Пора отрабатывать денежки. Что там у нас по плану первым пунктом?
Виктор достал из нагрудного кармана тонкую пластинку электронной записной книжки.
– Уже двенадцать, – взглянул он на мерцающие цифры табло, – по идее, таймер должен был включить нужную программу.
Набрав код, он прочитал первое послание. «Запомните: каждая команда сохраняется на экране только три минуты, после чего она стирается безвозвратно».
– Серега, – позвал Долгий своего напарника, – иди сюда, читай тоже. Неровен час, еще позабуду что-нибудь.