— Раньше завтрашнего утра туда все равно опасно соваться, — подытожил Орех. – Идите, занимайтесь своими делами.
— Орех, я думал сказать об этом позже, но раз такое случилось, — он указал на дым. – Ждать не приходится.
— Говори, — ровным тоном разрешил Орех.
— Мы должны предать священному огню всех выживших дикарей!
— Зачем!? – одновременно изумились Орех и Свист.
— А зачем мы вообще пришли в эту Светом забытую дыру?! – вопросом на вопрос ответил паладин. – Наша великая цель – искоренить ересь и темные суеверия, прекратить отправление мерзких ритуалов, и положить конец вере в пресмыкающегося гада.
— Мы уже все прекратили. В живых не осталось ни одного шамана, Великий Жрец превратился в груду кровавых лохмотьев, а на площади остались только безвредные останки гадоверского племени.
— Они поклонялись змее, тем самым совершая преступление перед лицом Светоносца, оскорбляя его каждый раз, когда возносили молитвы нечестивой твари.
Свист подумал, что паладин не раз репетировал эту речь, а возможно даже и не сам ее придумал.
— Мы должны наказать их за все тяжкие грехи, что они совершили!
— Нет, мы не будем убивать этих людей только потому, что тебе это взбрело в голову, — Скальник шагнул вперед.
Он сложил руки на груди, с вызовом глядя на Светолюба. Чувство вражды по отношению к сторонникам Ведуна взяло верх над свойственной ему жестокостью.
— Тебя никто не спрашивает, неверующий, — последнее слово Светолюб буквально выплюнул, вложив в него столько презрения, сколько нашлось в его душе.
— Иди, помолись огоньку, который пожирает твоего дружка Пробоя, — усмехнулся Скальник. – Очень смешно выходит: опаленный Светом опалился. Скорее даже обуглился.
Он расхохотался, не весело, но зло.
Светолюб сжал кулаки и дернулся было к обидчику, но наткнулся на взгляд Ореха, словно на стену налетел.
— Каждого десятого, — бесцветно сообщил воевода. – Можете казнить каждого десятого.
Посчитав конфликт исчерпанным, паладины и те, кто придерживался их мнения отправились к центру деревни – считать. Пластун оказался среди них.
— Присматривай за тылами, Скальник, — провожая ушедших соратников взглядом, посоветовал Орех. – Эти так запросто обид не прощают.
— Пускай они присматривают за своими. Светлячки просто еще не знают некоторых черт моего чудного характера.