— Ты был добр к нам сегодня, и мы тебя еще раз благодарим! — сказал Петр, удивившись тому, как Климент рассматривает помятый медный кувшин.
— Это не важно, — отозвался префект. — Где Авишаг?
— Могу я спросить, для чего она тебе?
Климент хохотнул, положил руку на плечо Петра и ответил:
— Ты слишком стар, чтобы понять.
Климент сел на деревянный стол, закинув левое бедро на столешницу, и скрестил руки на груди.
— Вы христиане и старые, вам все равно, а у Авишаг вся жизнь впереди! Почему ты, отец, не отправишь ее в безопасное место?
— Ты это пришел спросить?
— Нет! Я избавлю тебя от хлопот по ее отправке. Я… забираю ее.
— Что это значит? — недоумевал Петр.
— То, что я сказал.
— Ты заботишься о ее безопасности?
— Ну… в первую очередь об этом, — кивнул головой Климент. — Она здесь или мне самому поискать?
Петр подошел к решетчатым дверям и открыл одну дверцу:
— Авишаг!
Девушка вышла из своего временного убежища. Длинная иудейская туника с рукавами хоть и закрывала ее ноги до пят, но тем не менее выдавала все девичьи округлости. Девушка подошла к колонне, на которой висел котелок с водой. Здесь ее ожидал Климент.
— Мы не попрощались у фонтана, — сказал он.
— Да, я помню.
— Тем лучше!
Авишаг щедро улыбнулась гостю. Она обошла колонну и прижалась к ней спиной.