— Братья и сестры! К нам вернулся Павел. У него новое послание и, слава богу, он скажет нам его сам.
— Тихо! Тихо! — раздалось по рядам собравшихся христиан.
Павел вышел и поднялся на камень. На боку у него висела небольшая холщовая сума — та самая, что вручил ему префект Климент.
— Я не Учитель, — начал проповедник. — Я один из вас. Бог доверяет людям. Бог вверяет людям свое слово, свое Учение, своего Сына, в конце концов. Что мы с ним сделали, это известно: мы его распяли. Поскольку дух Христов раскрыт насилием со стороны человека, то конечно же люди не преминули воспользоваться этой возможностью. И каждый из нас в меру своей собственной испорченности, в меру своей собственной духовной тупости занижает священное Учение. Насилует его. Занижает его смысл. Ну, а если так… Что нам делать?
Это очень важно понять: если Учение вверено нам, а мы способны его насиловать, это означает, что мы должны продумать защиту Учения от насилия с нашей стороны. От этого насилия никуда не уйдешь. Все, что человек видит в мире, он видит глазами человека. Мы же не можем смотреть на мир глазами, например, жирафа?
Но это не повод сказать: «Ах! Раз так, то никакие наши слова никакой ценности не имеют! Забудем их!» Нет. Это повод для того, чтобы еще внимательнее относиться к нашим словам. Слова могут лгать? Да, могут. Что же, давайте будем с ними осторожнее. И с нашими словами, и с нашими мыслительными привычками. Будем с ними осторожнее. Надо пытаться сдерживать и контролировать неизбежный человеческий произвол в обращении с Учением Иисуса…
Климент вылил из ковша половину воды на голову иссеченного плетью мальчика. Тот застонал и очнулся.
— Пей! — приказал гвардеец.
— Я не смог… Я не выдержал… — простонал Витурий и заплакал. — Я обещал отцу, что никогда его не предам! Я не хочу жить! Я не хочу жить!
Прибежал помощник префекта — офицер преторианской гвардии.
— Отряд готов! — доложил помощник.
Климент кивнул и продолжил допрос израненного Витурия.
— Что ты им сказал?
— Я не хочу жить!
— Ты сказал им про Авишаг?
— Я тебе не верю, — ответил мальчик сквозь слезы.
— Ты хочешь, чтобы ее убили?
— Нет!
— Что ты им сказал?
— Что все соберутся в роще.