Климент прижал девушку к себе.
— Авишаг, останься со мной, стань моей конкубиной!
— А женой? Разве я не могу стать твоей женой?
— Нет, ты не римская гражданка, а по римским законам даже Клеопатра была конкубиной Цезаря.
— Ты хочешь, чтобы я была лишь одной из твоих рабынь!
— Нет! Ты будешь со мной, и у тебя будет все! Давай так: вот святыня святынь — подголовный камень Иисуса. Кто лежит на нем затылком и спрашивает Его, тому Он говорит, как поступать по-христиански. Ложись, спрашивай, можешь делать это мысленно. Ты можешь говорить с ним на его родном языке, по-арамейски.
Девушка легла на кровать, затылком на камень. В эту же минуту распахнулся полог и появился отец Климента с гостями.
— Ну и где этот лакомый кусочек? — громогласно спросил Пуд.
— Если хозяин бросает гостей, гости сами находят хозяина, — воскликнул Луций. — Вот мы и пришли!
Полог раздвинули, и сокровенная часть залы заполнилась пританцовывающими полуодетыми девицами. Сенатор Пуд в цветочном венке завалился на свободную кушетку, по бокам от него пристроились две веселые римлянки с кубками вина.
— Надеюсь, вставать больше не придется! — сказал им со смехом разудалый вдовец.
— Климент, берегись! Она идет! — раздались возгласы гостей.
В центр комнаты вышла, покачивая бедрами, сорокапятилетняя брюнетка в прозрачном хитоне с обнаженной правой грудью. Она была высокого роста, с размеренными движениями, полными осознания своей эротической власти над окружающими. Красота ее была строгой и величавой. Весь ее манящий образ говорил о великом таланте обольщения, устоять перед которым наверняка мало кому удавалось.
— Климент, — она манерно развела руками. — Без тебя еда потеряла вкус!
У нее были роскошные волосы и огромные широко поставленные глаза. Женщина, держа напряженные пальцы на пляшущих бедрах, подошла к кровати, на которой сидел Климент, и погрузила его лицо в свой роскошный бюст.
— Климент, мы зря теряем время, почему-у-у-у? — томно протянула она и увидела за спиной мужчины юницу, лежащую с закрытыми глазами.
— Вы только посмотрите! — указала женщина гостям на Авишаг.
— Климент везде успевает, — засмеялся кто-то.
— Какая красотка, Климент!
— Зачем ты ее прячешь?!