– Мы опаздываем, – задохнулась Кэрри. – Хорошо бы, тетя Лу не сердилась на нас.
– Не будет, – отозвался Ник. Лукаво прищурив глаза, он искоса взглянул на Кэрри и захихикал.
– Не понимаю, что здесь смешного, – заметила Кэрри, и тогда он так расхохотался, что не мог дальше бежать. Он согнулся и, схватившись за живот, все хохотал и хохотал.
– Перестань, пожалуйста! – крикнула Кэрри. – Я и сама знаю, что она не будет сердиться. Я это знаю, дурачок! Я
хотела сказать, что она может беспокоиться. А это гадко с нашей стороны. В последний вечер!
И она решительно зашагала вперед. Он тотчас догнал ее и взял за руку.
– Честное слово, Кэрри, тетя Лу не будет беспокоиться, – чересчур покорно сказал он.
И действительно, она не беспокоилась. Не могла беспокоиться, потому что ее не было дома. Везде горел свет: в лавке, в коридоре, в кухне…
– Не экономит электроэнергию! – испуганно сказала
Кэрри. – С ума она, что ли, сошла? Хорошо, что мы пришли раньше мистера Эванса.
На кухонном столе их ждал ужин: тарелка с хлебом, накрытое салфеткой жаркое и кувшин с молоком, а к нему была прислонена записка.
– Это ему, – сказал Ник, не сводя глаз с Кэрри. Он обхватил себя руками, словно стараясь не выпустить из себя свою тайну, но от волнения слова сами вырвались наружу.
– Она уехала, – крикнул Ник. – С майором Кэсом Харпером. Скоро они поженятся.
– И ты знал? – закричала Кэрри. – Николас Уиллоу!
Почему ты мне не рассказал? Я тебя сейчас ударю!
Она сжала кулаки, но Ник только засмеялся и на всякий случай перешел на другую сторону стола.
– Ты могла бы рассказать мистеру Эвансу.
– О, Ник! Неужели она так считала? И поэтому сказала только тебе?
Он взглянул на ее лицо и перестал прыгать.
– Нет, не совсем. Мне она тоже не сказала, я сам догадался. Я видел их вместе несколько раз и спросил, не собирается ли она выйти за него замуж. Но она ничего не сказала. Тогда я начал к ней приставать, и она призналась.