Библия повествует об избранном народе. Это был брачный союз: Бог когда-то взял в жены Израиль. Свершилась трагедия, супруга оказалась неверной. К моменту прихода Иисуса Бог развелся с Израилем, со своей неверной невестой, и выбрал другую – Христианскую Церковь. Не повторяется ли история? Долго ли Католическая Церковь оставалась целомудренной невестой Христа? Или же она оказалась неверной женой, которая сбежала, купившись на мирские блага и удовольствия?
История нарушения завета между Израилем и Богом – тот ключ, который позволяет вскрыть смысл Реформации. Прочувствовать его силу можно, вспомнив важное утверждение Христианской Церкви о себе. Она несла мужчинам и женщинам благую весть о вечном блаженстве – или злую весть о вечном страдании. Если они будут верны завету с Богом, их ожидает счастливое будущее на Небесах. Цена измены – бесконечное мучение, изображенное на картине Страшного суда в церкви Святого Томаса в Солсбери.
Вопрос о спасении был навязчивой идеей, которая огнем горела в мозгу Мартина Лютера. При чтении посланий апостола Павла, другого истового христианина, Лютеру явилось откровение, и он узрел Бога. Бесконечные молитвы и паломничества не приведут его душу к спасению. Не сделают этого и индульгенции, заверенные самим Папой. Они превращают общение с Богом в деловой контракт, в товар, который можно купить за деньги. Он же знал, что любовь Бога купить невозможно. И тут его озарило. Он не может купить любовь Бога, но ему и не нужно этого делать, потому что Бог дарит свою любовь безвозмездно! И именно любовь Бога спасет его. А не сомнительная сделка при посредничестве Церкви. Он должен доверять этой любви, верить только в Бога, а не в Церковь, не в Папу и ни в какую иную человеческую институцию.
Хоть Лютер и не подозревал, какое значение это открытие возымеет в последующих столетиях, его откровение стало поворотным моментом человеческой истории. Оно высвободило две силы, изменившие мир навсегда: Библию и свободных людей, обращающихся напрямую к Богу. Был нанесен удар по единству некогда несокрушимой Католической Церкви. Протестантская Реформация не только началась, но и продолжалась. В следующих главах мы рассмотрим ее последствия.
Глава 28
Великий раскол
Откровение Лютера о том, что спасение даруется не за исполнение религиозных обязанностей и не за покупку индульгенций, но только силой Божьей любви к человеку, так никогда и не было полностью принято христианством. Сам Лютер не осознавал всей революционности этой идеи. И нельзя сказать, что он руководствовался ею в отношениях с другими. Но он получил это откровение, и теперь оно находилось с ним неотступно.
Технический термин, которым богословы назвали откровение Лютера, сам по себе достоин отдельного рассказа. Этот термин – оправдание верой. Главное – в слове «оправдание». Нам следует отвлечься от того смысла, который вкладывают в него некоторые сегодня, пытаясь объяснить то, чего стыдятся или в чем обвиняются. Представьте лучше человека, совершившего преступление и стоящего перед судьей. Преступник виновен, и сам знает это.
И знает, что судье это известно. Тем не менее к его удивлению, судья оправдывает его, объявляет невиновным и отпускает.
Лютер взглянул на взаимоотношения Бога и человека по-новому. Религия учила людей, что Бог постоянно желает возмездия. Поэтому, мол, им предстоит пройти экзамен, вопросы к которому никому не известны. Поэтому разные религии так соперничают друг с другом. Только они знают эти вопросы. Лишь они могут подготовить к экзамену, запись на который происходит при рождении человека, когда он еще ничего ни о чем не знает. Однако Лютер открыл возможность иного взгляда на Бога. Он увидел любовь, которая предлагает себя миру без каких-либо условий или требований. А если так, то люди могут жить свободно и счастливо, не оглядываясь постоянно на мстительного Бога, который желает возмездия.
Понять всю радикальность озарения Лютера можно, если вспомнить, как вообще были устроены религии. При всех их различиях, объединяющее сходство может быть выражено одним словом: «предписания». Религии существуют для того, чтобы спасать людей от ужасной участи. Но для этого требовалось верить в определенное учение и исполнять некоторые действия. Религии работали по принципу, сформулированному римлянами:
Иначе видел отношения человечества с Богом Иисус. Однако то, что он предлагал, было настолько обескураживающим, что иерархи Церкви даже и не пытались этим руководствоваться. В одной из притч Иисус рассказал о виноградаре, который заплатил всем работникам поровну, сколько бы каждый из них ни трудился. Иисус говорил, что отношение Бога к людям не основано на трудовом праве. Они всегда личностные и учитывают все особенные индивидуальные нужды. В другой, еще более будоражащей притче, молодой юноша потребовал от отца свою долю наследства и спустил ее на разгульную жизнь. После этого он, однако, был радостно принят обратно в дом отца, который не произнес ни слова осуждения. Таков Бог, говорит Иисус. Не важно, как вы живете – он никогда не перестанет любить вас. Постарайтесь и вы любить друг друга так же!
Это казалось безумием! Устроенный таким образом мир мгновенно придет к хаосу во всех его системах и институтах, включая религию. Но именно такую Церковь, движимую любовью, увидел той ночью Лютер в своем кабинете в Виттенберге. Как писал апостол Павел, бывший для Лютера примером, любовь всего надеется, все переносит (1 Кор. 13:7). Ничто не может воспрепятствовать любви Бога к своим детям, включая их беззакония. Как бы ни были они виноваты, Бог продолжает их любить. Спасает именно любовь, а не страх и не то, что им порождается.
Церковь, однако, допустила превращение религии божественной любви в религию человеческой жестокости. Вот что сделал Константин, когда истребил врагов под знаменами с Крестом Иисуса. Вот что делали крестоносцы в Святой земле, убивая мусульман. И это же делала инквизиция, отрывая руки еретикам на дыбе. Все они считали, что поступали правильно, заставляя людей покориться их Богу. Потому что их Бог, на самом деле, был проекцией их самих.
Лютер увидел, как глубоко ошибочно было это все. Тогда он и обрел мужество восстать против власти и корысти Католической Церкви и призвать к чему-то новому. Так родился протестантизм. Как ясно из наименования, он определяет себя в большей степени через то, против чего восстает, чем через то, за что выступает. Однако его борьба с беспощадностью власти привнесла в европейскую историю нечто ценное. Пробудились силы, которые в свое время бросят вызов политической – так же, как когда-то религиозной – тирании.
С учетом того, как было организовано общество в то время, протестантское движение вряд ли могло распространяться без помощи и поддержки местных правителей. Тогда Европа не была демократической. Потому возникающие Реформаторские церкви нуждались в поддержке королей и князей. Заключались союзы с правителями, и возникали все новые церкви. Однако не все они сходились друг с другом во взглядах и верованиях. Поэтому за Великим расколом последовали меньшие – между самими протестантами, которые не были согласны друг с другом в том, как должна быть устроена их новая, очищенная Церковь. Сила протестантизма оказалась его же слабостью: абсолютная неспособность идти на компромисс с тем, с чем они не согласны.
Сила же Римской Церкви была в ее сопротивлении расколам. Своим единомыслием она крепко связывала одной верой разные народы, живущие в разных странах. Даже язык мессы везде был один – латынь. Только образованные могли понять его, но таких всегда было немного, даже среди клириков. Посещавшие мессу прихожане во всей Европе оставались наедине со своим невежеством и не понимали, что произносится в алтаре. Однако они были едины в своем совместном участии в сакральном действе, которое повсюду было одинаковым. После Реформации единство было утрачено, за исключением самой Католической церкви.
На конвульсии Реформации Католическая Церковь ответила собственным реформистским движением, Контрреформацией. Папа Павел III собрал в итальянском городе Тренте церковный собор, который заседал с 1545 по 1563 год. Как и ожидалось, он осудил творения Мартина Лютера, но осудил также и те свои недостатки, которые вызвали критику, Церковь, называвшая себя Кораблем святого Петра, апостола, которого она считала первым Папой, пережила шторм, грозивший ее потопить, Дальнейшее ее плавание по истории, тревожимое периодическими ветрами, никогда уже не оказывалось перед столь серьезной угрозой.
Чего нельзя сказать о протестантских церквях, Если продолжать мореходные метафоры, из нескольких внушительных судов, плывших под национальными флагами, протестантизм вскоре превратился во флот соревнующихся друг с другом лодочек, некоторые из которых едва ли сильно превосходили шлюпки. Такие многочисленные разделения были вызваны двумя причинами. Главная из них – Библия. Как только книга, особенно если она считается Божиим откровением, – освобождается из-под господства единого авторитетного толкования, она сразу обрастает множеством интерпретаций. Лютер открыл в Библии оправдание верой. Однако в ней оставалось еще немало того, что также могло быть перетолковано. В конце концов, Библия состояла из многих книг, которые столетиями писались и переписывались многими, оставшимися неизвестными, авторами. И в ней оставалось что-то от каждого из них – в зависимости от его страхов и потребностей. Некоторые новообразованные протестантские церкви обнаружили, что их больше вдохновляет Ветхий Завет, чем Новый. Мы еще посмотрим, по какому пути пойдет Реформация в разных странах. Мы увидим также, как свойственное еще Античности стремление к абсолютному авторитету в религии сместилось от непогрешимости Папы к непогрешимости Библии.
Второй причиной раздоров среди протестантов стало обретенное ими свободомыслие. Традиционные религии не давали особенного простора выбора обычным верующим. Те должны были просто подчиняться священникам или епископам, управляющим Церковью. Заявив, что каждый имеет собственную совесть, и признав право верующих на личные взаимоотношения с Богом, Реформация разрушила такую авторитарность. Она отвергла идею, будто люди должны общаться с Богом только посредством официальных экспертов. Она верила в священство всех верующих, а не только тех, кто был рукоположен как преемник апостолов. Вот почему стало невозможно управлять протестантизмом из единого центра. Всегда находились бунтари, выступавшие против новых лидеров. И если их не слушали, они просто откалывались и основывали собственную ветвь веры.
ebooksa