Робинзоны космоса

Тераи вспомнил былую жизнь в Океании, ставшей приютом всех, чьи мечты оказались разбиты: вышедших в отставку капитанов, писателей, людей, пытавшихся сбежать от своего прошлого… или же приплывавших туда в поисках рая, но находивших там людей.

– Ты вроде говорил, что он инженер?

– Да, и был первым директором, до Старджона. До того, как запил.

– Как он?

– Скоро придет в себя. У Ван Донгена преподлые… были преподлые удары. До чего же здорово, что можно говорить о нем в прошедшем времени!

– Вы так его ненавидели?

– Он был той еще сволочью, Лапрад! Сволочью на службе у человека, который думает лишь о прибыли и не знает сострадания. Да ты и сам сможешь убедиться… А ты здесь зачем?

– Устал от Земли и населяющих ее безумцев.

– Здесь их тоже хватает. На какой срок у тебя контракт?

– На год, с правом продления.

– На год! Видать, им позарез нужен хороший геолог, а взять их особо негде. Работать на ММБ – это тебе не семечки щелкать, Лапрад. Все, что они печатают в своих рекламных брошюрах, – полная брехня, от первой до последней строчки. «Иди или подохни» – вот их девиз, но правильнее было бы «или» заменить на «и»: так оно нередко и выходит!

– Что ж, посмотрим.

– Похоже, ты можешь за себя постоять, но… А! Наконец-то Мак оклемался.

Старик попытался распрямиться на кушетке, но Жюль ему не позволил.

– Где я? Что случилось? О! Моя голова…

– Ты случайно толкнул Голландца, и он как следует начистил тебе харю. А когда Лапрад пожелал вступиться, попытался врезать и ему. Но тут он малость просчитался и сам в два счета оказался на полу. Тогда ему вздумалось поиграть ножом, и лев Лапрада его прикончил.

– Прикончил? Ах да, Лапрад! Человек судьбы! Я знал, что ты должен явиться, но не знал точной даты. В жизни всего не запомнишь… И вот теперь за мной должок, а жить-то всего полгода осталось. Горы Судьбы! Иухи, или стики, как вы их называете, это знают. И умирают от этого. Голос мне все объяснил!

Он снова упал на постель и умолк. В хижину поспешно вошел человек:

– Ну, что тут у нас еще? Снова Ван Донген изволит шутить? Да когда же это прекратится?

– Уже прекратилось, доктор. Вам больше не придется выхаживать жертв этого скота. Лапрад, познакомься: доктор Вертес, друг бедных изыскателей.