И неужели это ее, счастливо повизгивающую, подбрасывал он к потолку? И неужели это она спрашивала когда-то: «Два пальчика да еще один — этот будет три, да, папочка?» А теперь уже она — без пяти минут инженер-экономист…
Петр Андреевич мельком взглянул и в сторону сына. Тот, облокотившись о подоконник, задумчиво смотрел в окно. В Саньке особых перемен не произошло вроде бы — отец уже привык видеть сына военным, правда, в курсантской форме. Сейчас Санька курил, но впервые — открыто. Заметив остановившегося у порога отца, сконфузился и стал еще серьезнее.
Да, пришло такое времечко, что собственных детей неудобно называть детьми… Перед ним выросла Тася с тарелками в руках:
— Чего остановились? А где Никитич?
Это особенность у Таси — она не умела задавать по одному вопросу.
— Где быть ему в это время? Известно, на складе — на завтра продукты повару отпускает, — ответил Петр Андреевич. — Сейчас придет.
— Ну, проходите, проходите!
Она была властной, его жена: подчиненным Таси становится каждый, переступивший порог квартиры.
— Что ж, Сергей Николаевич, пошли, — Петр Андреевич пропустил вперед Бабкина. — Приказ есть приказ.
— Постой, постой! — вдруг спохватилась Тася. — Чего ж ты, Сережа, в холостяки играешь? А Тамара где?
— Маринку укладывает.
— Отговорочки! Маринка у вас в двадцать два засыпает, а сейчас и двадцати нет. Пусть идут обе. Не помешает ваша дочка нашему празднику.
— Есть привести обеих! — козырнул Бабкин.
Он привел их через десяток минут. Маринка еще с порога объявила:
— Я не хочу спать!
— Правильно, Маринка. До твоего отбоя еще два часа, — серьезно поддержала ее Тася. — Садись за стол, будешь гостьей.
Тамара подхватила Маринку на руки и села рядом с Леной. Они были ровесницами, но Тамара все-таки казалась постарше, посолиднее Лены.
Бабкин направился к Саньке. Приземистый, невысокого роста, он держался уверенно, размашистым движением отставил стул, плотно утвердился на нем. По-юношески худенький Санька старался казаться солидным и серьезным — морщил лоб, хмурил выгоревшие брови, но нет-нет да косил глаза на новенькие звездочки — еще не привык к своему лейтенантскому положению.
Появившийся вскоре прапорщик Благовидов, полноватый и седеющий, — в подразделении все звали его Никитичем — соседом по столу тоже избрал человека подходящего возраста — начальника заставы. Хозяйка квартиры не стала упрекать прапорщика, как это было с Бабкиным, что он «играет в холостяка», — жена с двумя сыновьями-школьниками жила в районном городке, работала бухгалтером в какой-то конторе, приезжала сюда с ребятами на выходные дни да в отпуск, который брала всегда в разгар ягодного и грибного сезона. Благовидов на заставе жил один, и по этой немаловажной причине выглядел не совсем ухоженным — китель в складках, на коленках давно не глаженные брюки пузырились.
Петр Андреевич поднялся из-за стола, взял бутылку красного вина, сначала налил Тасе, потом остальным:
ebooksa