Колдовские стёкла. Дочь Чёрного короля

Наверное, она вскинула руку за какой-то миг до того, как из стекла вырвалась тень. Она полетела на нас — затхлая, ледяная, огромная… Кодабра выставила вперёд ладонь, и тень оплело серебряной сеткой: она рухнула, но не рассыпалась, не исчезла. А Кодабра вдруг опустилась на стул, глянула на меня пронзительным горячим взглядом и…

Высокая тень шагнула то ли из неё, то ли сквозь её тело. Поднялась, расправив паутинно-серые складки плаща, склонила голову, опоясанную тонким обручем.

— Здравствуй, Кира.

И двинулась на меня.

Не знаю, как у меня хватило смелости — может быть, я вовсе не думала о смелости в тот миг, а только о том, что надо смять, убрать созданное мною стекло. С ним пропадёт и тень…

Я бросилась вперёд, прямо под ноги дымному силуэту, и успела на ходу схватить своё чёрное «зеркало», так похожее на мамину пудреницу. Схватила, покатилась кубарем, стекло выскользнуло из пальцев и хрустнуло, а я ударилась головой об стол Кодабры. Но всё-таки сразу обернулась. И не увидела тени. Но старших тоже не увидела — вместо них у окна застыло пятеро дряхлых, сероволосых старух. А парты, шкафы и пол были покрыты слоем пыли толщиной с мой старый учебник математики…

Я с усилием повернулась, чтобы отыскать взглядом Кодабру. Она сидела за своим столом как ни в чём не было. Вот разве что только не дышала совсем.

Она умерла?..

Что я натворила! Что происходит? Кто была эта тень?!

Я услышала страшный хохот, и голова чуть не разорвалась изнутри. Кто-то говорил мне: всё правильно, Кира. Ты сделала всё верно, девочка моя. Жду тебя. Жду… Кто-то говорил мне это. Кто-то говорил во мне. Говорил моими губами.

Король Эхогорт.

Муравейник в осаде

— Твоё стекло было входом в мир теней. Они называют его Чёрным Миром. Нам уже не попасть туда сквозь осколки. Но тени хлынут к нам, как только поймут, что в стекле ещё осталось твоё колдовство.

Ирина села рядом и обняла меня за плечи. В моих руках появился стакан воды. Держать его было трудно: ладони дрожали и были скользкими от крови из-за осколков.

— Но ведь я разбила его.

— Звон стекла отпугнул тени, — кивнула Ирина. — Пока на сколах не погасла амальгама, они не посмеют подойти близко. Но когда осколки потемнеют, путь будет открыт.

Я уставилась на блестящую стеклянную крошку.

— Зачем им это?

— Мы заперли их в Чёрном Мире, укрыв его зеркалами. Прежде тени свободно парили всюду, во всех мирах, в вечных сумерках. После битвы при Волчьем ручье их загнали в зеркальную ловушку. Уже много лет они жаждут вырваться.

— Кому понравится сидеть взаперти, — буркнула я.