Сыну Твоему отдай нас.
И так он делал всё время, пока принудительно карабкался на верхотуру фок-мачты. Стоя на шаткой рее, падре смог рассмотреть окрестности на километры вокруг. Везде плескалось необъятное море, лишь где-то далеко, на самой линии горизонта, виднелось какое-то пятнышко, которое было невозможно разглядеть с такого расстояния. Глубоко вздохнув и держась двумя руками за леера, он приготовился к последнему своему бою, не показывая страха и не прося милости у жестоких палачей.
— Ты готов, небесный лоцман? — спросил один из пиратов.
— Готов!
— Тогда пошёл!
И один из пиратов, счастливо улыбаясь и показывая на редкость белые зубы, толкнул его в спину, отправив в свободный полёт.
Ууух, сердце старика ухнуло куда-то вглубь, спрятавшись в потаённый уголок его тела, дух захватило от бешеной скорости свободного падения, а мысли разлетелись в разные стороны, как вспугнутые ястребом птицы. Отец Антоний только и успел раскинуть руки, стремясь приостановить свой полёт, но безуспешно.
Ветхая мантия облепила его ноги, прижавшись к телу, словно стремясь защитить от неизбежного. Эх, если бы он только мог летать. Но магия полёта была давно утрачена, лишь только ночные ведьмы, скрываясь от бдительного ока святой инквизиции, летали на свои шабаши. Но их давно никто не ловил и не видел.
Долетев до поверхности моря и зависнув над ней, он с удивлением обнаружил, что ещё жив. Его сердце смогло выдержать этот полёт, но сможет ли оно выдержать следующий? Ведь Эрнандо тоже обещали, что один раз проведут под килем, а пропустили и второй раз. И вся команда торжествовала, видя его мучения, и желала ему смерти, руководствуясь мстительными чувствами за отказ стать пиратским юнгой. Всё это видел падре и с сожалением наблюдал, как обычные человеческие лица искажались в дьявольской злобе, чувствуя свою власть над кем-то.
Только благодаря этим низменным чувствам, они добились того, чтобы остановить бег троса, стараясь подольше продержать под водой Эрнандо, чтобы уже наверняка его утопить. Но Эрнандо всё равно смог выжить. Его молитвы были услышаны!
В это время веревку, привязанную к ногам падре, дёрнули и стали подтягивать вверх и не миновать ему повторного сброса с реи, если бы один из пиратов, сидевший на мачте, не закричал: — Вижу парус!
На палубе сразу засуетились, а его, поймав в нужный момент, с разбегу опустили на палубу и развязали верёвку, которая свалилась с верха ему на голову, и тут же забыли и о нём, и о Эрнандо. Сейчас все мысли пиратов были заняты неизвестным парусом. Зарифленные паруса снова расправили и шлюп, следуя правым галсом, направился навстречу с неизвестным кораблём.
Глава 13 Флейт
Пиратский шлюп постепенно догонял неизвестный корабль, который был значительно крупнее и, очевидно, был торговым. Зауженный корпус, когда пираты подплыли ближе и смогли его рассмотреть, однозначно говорил, что перед ними голландский флейт.
Подняв синий флаг, с белым крестом посередине, Гасконец стал догонять корабль Республики Соединённых провинций, как правильно называлась Голландия. Подойдя ближе к убегающему флейту, пираты ясно увидели на флагштоке грот-мачты красно-бело-синий флаг Голландии. На континенте постоянно велись войны друг с другом, разные страны вступали в союзы друг с другом. А потому, все стороны активно выписывали патенты на каперство и репрессалии, в любой промежуток времени, не оглядываясь на метрополии, и часто злоупотребляя этим.
До отдалённых колоний все политические события доходили с великим опозданием. К тому же, губернаторы островов считали себя вправе решать многие вопросы по своему собственному усмотрению, напирая на то, что у них мало солдат, а пираты всегда есть под боком и они ничего не могут поделать против них.
Каперство никого не удивляло, а приватирство активно поощрялось губернатором Тортуги и Сан-Доминго де Ожероном. У Гасконца было каперское свидетельство, отчего он и называл себя и свою команду вольными грабителями, то есть флибустьерами. То, что голландцы были до этого их союзниками, несколько не смущало ни Гасконца, ни всю его команду, они лишь стали готовиться к короткому, но отчаянному бою, расчехляя пушки, доставая абордажные крючья, абордажные топоры и сабли.
Поначалу голландская команда, увидев флаг Франции, не сильно переживала, но заметив, что шлюп нагоняет их и он хорошо вооружён, приняла благоразумное решение увеличить скорость и оторваться от преследования. Как только пираты поняли, что их намерения рассекречены, то сразу подняли чёрный флаг, на котором был изображён белый череп с костями, а под ним песочные часы.
Капитан пиратского шлюпа расхаживал по палубе в радостном упоении предстоящей битвы.
— Поднять Весёлого Роджера, — орал Гасконец, расхаживая по палубе, — абордажная команда, приготовиться к бою, канониры — к пушкам. Сейчас мы их пощиплем. Если сдадутся сразу, то никого не убивать! Если будут сражаться, то брать в плен, а там посмотрим, что да как.