– Ларису? Да, конечно, – воодушевилась я.
– Она рекомендовала вас как отличного аналитика, а ректор Нилов – как умную и ответственную студентку. У меня к вам предложение. Здесь, – он протянул мне большой формата «А4» конверт, – приглашение на стипендиальную программу профессиональной переподготовки с дальнейшим повышением квалификации. Мы хотим, чтобы вы продолжили обучение в Академии ФСБ и стали нашим сотрудником.
– Серьезно?..
– Валерия, нам нужны такие люди, как вы. Обучение начнется в сентябре, но уже сейчас мы должны вас оформить, конечно, если вы согласны…
– Согласна!
Тот день стал еще одной поворотной точной в моей жизни. У меня появилась цель и мало-мальски очерченное будущее, но главное – я могла докопаться до правды, что случилось с Димой, как он погиб и где похоронен.
Два месяца до начала учебы я проработала официанткой в летнем кафе. Забавно, но для быстрого и хорошего заработка эта работа оказалась куда выгоднее, чем места, где требовался бы мой красный диплом. Я скопила немного денег, чтобы оплачивать коммуналку в маминой квартире, куда перебралась, и покупать продукты. Игорь Васильевич пообещал с осени устроить меня в ФСБ, правда, пока на бумажную работу с небольшим окладом.
Выматываясь по двенадцать часов на работе практически без выходных, я дожила до сентября. Стало ли мне легче? Излечило ли время разбитое сердце? Нет. Я просто изо всех сил тянула себя наверх к жизни из глубокой могилы, куда сама себя похоронила. Даже столица не соблазнила меня бурной жизнью: кафе, театры, кино – все осталось в прошлом. Каждый раз, падая без сил в кровать, я видела Димино лицо: его сведенные к переносице брови, хмурый взгляд, а потом кривую самодовольную улыбку. Но каждое утро Смирнов уходил от меня со звоном будильника, который напоминал, что я одинока.
Приход сентября стал для меня двойным праздником: начиналась моя учеба в Академии, и из отпуска под Краснодаром возвращалась Лариса. Я ведь сразу же, как только Игорь Васильевич упомянул лучшую Димину подругу, спросила про нее и очень расстроилась, узнав, что она уехала на все лето.
В день знаний с самого утра я была сама не своя. Учеба начинались в первый день сразу же после официального собрания, а мне нужно было разыскать Ларису. Ее телефон все так же оставался недоступен, но теперь я знала, что она в Москве, и собиралась вечером отправиться в их любимый бар, однако судьба распорядилась иначе. Я шла по коридору после собрания в поисках нужной аудитории и случайно оказалась у столовой. Моя старая знакомая сидела одна за столиком и с аппетитом поедала пончики.
– Лариса! – я, как вихрь, влетела в столовую и умудрилась напугать немногих присутствующих своим появлением.
– Лерка! – она выбралась из-за стола и, не смущаясь сахарной пудры на лице, расцеловала меня в щеки. – Я так рада, что ты согласилась! Коллегами будем!
– Ларис, я пыталась тебе дозвониться, приезжала в Москву…
– Знаю-знаю… – виновато проговорила она и зачем-то достала из своей необъятной сумки косметичку. – У меня теперь другой номер. Сейчас запишу.
– Я хотела поговорить с тобой о… Диме, – голос дрогнул, но она этого не заметила.
– Вот, держи, – Лариса протянула мне клочок салфетки с написанными карандашом для губ цифрами. – У тебя сейчас пара, на нее опаздывать нельзя. Аудитория сто шестнадцать – дальше по коридору. Потом набери меня, и поговорим.
– Ларис, я не смогу больше ждать…
– Не говори ерунды, сможешь. А вот если сильно опоздаешь – тебе не поздоровится. Давай-давай, шуруй. Я больше никуда не денусь.
Я убрала салфетку в карман и, еще раз чмокнув девушку, побежала к сто шестнадцатой аудитории. Время поджимало, пара началась, а я в самый первый день умудрилась стать опоздавшей. Переведя дух, я приготовилась постучать, но тут из-за двери услышала до боли знакомый голос, и сначала подумала, что ошиблась. Если это слуховая галлюцинация? Но нет же…
– …именно поэтому я построю учебный процесс таким образом, что буду разыгрывать глупого студента, стану задавать тупые вопросы, а ваша задача – объяснять материал такому остолопу, как я.