В огонь и в воду

– Ну? – спросил он, осушая стакан, стоявший перед арабом. Кадур обернулся; ни один мускул на лице у него не дрогнул.

– Наконец! – сказал он в ответ.

– Говори скорей! – сказал Коклико; – нас ждет кто-то, кто сильно об тебе беспокоится, между тем как я беспокоюсь об нем.

– Тогда и говорить нечего; пойдем.

– Дьявол, а не человек! – сказал Коклико; – у него язык нарочно для того и есть, чтоб не говорить!

Кадур уже встал и, не отвечая, отворял дверь. Коклико увидел с удивлением, что он остановился перед ручной тележкой, которой он было и не заметил и которая стояла у стены кабака. Араб молча надел ремень себе на плечи, стал в оглобли и двинулся, везя тележку. Тележка была наполовину полна салату и прочей зелени. Рот его стянулся от беззвучного смеха.

– Одна и та же мысль! – сказал себе Коклико: – я – тряпичник, а он – огородник.

Коклико пошел вперед: Угренок бежал рядом с ним. В конце улицы мальчик замедлил шаг и, дернув его за полу, сказал:

– Послушайте, если б я смел, я спросил бы у вас обо одной вещи.

– Говори, мальчуган, я очень рад найти случай услужить тебе.

– Случай-то уже нашелся, – продолжал Угренок, наматывая веревочку вокруг волчка: – если я пригодился вам на что-нибудь, потрудитесь сказать вашему господину, что здесь есть бедный мальчик, который бы очень хотел отдаться ему на всю жизнь.

– Значит, ни отца, ни матери? – спросил Коклико, продолжая идти.

– Ни брата, ни сестры.

– Хорошо! я знаю кой-кого, кто был таким же, как и ты.

– Вы сами, может быть!

– Я сам, и потому-то именно об тебе и не забудут… положись на нас.

Через полчаса после этого короткого разговора, продолжая – один везти свою тележку, а другой – нести свою плетушку, не обменявшись ни словом, ни взглядом, Кадур и Коклико пришли к лавке духов Бартолино. Коклико вошел первым, а Кадур за ним, в узкий коридор, в глубине которого Хлоя, стоявшая на карауле, ввела их в темную комнатку, где Гуго и принцесса Мамиани сидели запершись.

– Вот и Кадур, – сказал Коклико; – если можете, вырвать у него рассказ о том, что он видел.

– Дом караулят, – отвечал араб; – но можно войти через окно, когда нельзя через двери. Я всё выбрал из шкафов. Платье, деньги, бумаги – все положил в тележку.

– А сверху морковь и репу, – проворчал Коклико, потирая руки; – почти такой же болван, как и я, этот бедняга Кадур!