Я удивился, но сигару взял. Старик довольно крякнул и поднес мне спичку. Табак оказался удивительно душистым. Прочтя недоумение на моем лице, Афанасий Никитич пояснил:
– Я туда лавровый лист добавляю. И манго. Для скуса.
Скуса! Катькин дедушка очень старался быть настоящим пейзанином. Альфред протянул мне карты.
– Что, моя очередь мешать? – переспросил я.
– Мешают навоз в тазу, – строго сказал Никитич. – Карты тасуют.
О! Да у них тут прямо священнодействие какое-то! Недаром все вырядились как на парад. И мне еще будут что-то говорить про сельскую скуку…
Играли мы долго. Часов до трех ночи. Наконец месье Бега начертил на сукне последнюю цифру и занялся подсчетом, бормоча себе под нос французские числительные. Все с нетерпением ждали итогов. Я тоже тревожно ждал, кто выиграл.
– «Се ля ви!» – сказал умирающий, – мрачно пошутил Альфред.
Он выписал на столе итоговые цифры. В столбик. Я осторожно заглянул под локоть француза. Там было написано – имена по-французски, а гектары почему-то по-русски:
M-lle Vetochkine +2,34 га
M-r Kolossoff -9,50 га
M-r Bega -2,34 га
M-r Arsenii +9,50 га
Собиратель подставочек для яиц не знал моей фамилии и ограничился только именем. Но я все равно понял, что выиграл. Целых девять с половиной гектаров пахотных земель. Вернее, если учесть, что один гектар я был должен Катькиному дедушке, восемь с половиной. Что ж, эта феллиниевская цифра совсем неплоха!
Анюта ликовала вместе со мной. Она тоже выиграла.
– Ну, Альфредик, – сказала она, – с тебя два гектара! Сотки я тебе прощаю, так и быть.
Француз грустно закивал головой. Его усики поникли. Из-за стола поднялся Афанасий Никитич.
– Не ожидал, что ты такой ас! – воскликнул он радостно, забыв, что «ас» не относится к исконно русским словам. – Ну, пойдем отмерять…
Все встали и гуськом потянулись во двор. Афанасий Никитич покопался в сенях и вытащил огромный фонарь. Мы подошли к забору. Снег был испещрен кошачьими и куриными следами. Впереди метнулась гигантская тень Барсэга.
– Давай-ка, – обратился ко мне старик, – подсоби мне.
ebooksa