Падите на землю грозой войны.
О великие тучи – нет силы ждать,
Обрушьтесь на землю потоком дождя;
О боги, земля устала страдать,
Пошлите бурю на острова!
О Пеле, приношу тебе в жертву свинью,
Пред тобою, богиня, смиренно стою,
Прими же мой дар, молю!
О Пеле, царица горящих камней,
Пусть жизнь твоя станет жизнью моей,
О ты, что играешь цветами огней,
Прими же жертву мою!
Чувство нереальности происходящего преследовало Элинор весь день, а сейчас, когда она спрыгнула на поверхность Танцующего Камня Хопоэ, это чувство сделалось настолько сильным, что напомнило ей сон. Только во сне возможны были такая быстрая смена событий, такая головокружительная легкость движений.
Майк дал ей десять минут. Расход горючего и приближающийся шторм сделали даже это время чрезмерным. Они договорились, что он будет кружить над Хопоэ и, увидев пять вспышек фонарика, спустится и заберет ее.
Элинор проверила фонарик и тут же выключила его. Вокруг и так было светло от лавового потока, который протекал всего в пятнадцати ярдах. Прыгая с камня на камень, Элинор спустилась к подножию скалы.
У основания огромного камня зияла чернота, которая могла быть входом в пещеру. Черно-красная струя лавы неслась со скоростью поезда, и Элинор пришлось рукой заслониться от жара. В сотне ярдов от нее бил лавовый фонтан высотой не меньше пятидесяти футов. Элинор вспомнила фейерверки, которые видела в детстве в Огайо, и подумала, что они похожи на этот… если не считать размеров. Вниз по склону огненные гейзеры били вплоть до самого моря, до которого отсюда было миль восемь. Она подумала, что, возможно, лавовые потоки уже похоронили под собой Мауна-Пеле. Вертолет совсем скрылся в тучах пепла и дыма. Тут и там на земле поблескивали стекловидные «волосы Пеле».
– Элинор, – сказал голос.
В темном устье пещеры стояла женская фигура.
– Вы Молли Кевалу?
– Входи. – Женщина отступила в тень.