— Ты… ты просто мерзость, противная Церкви. Противная Богу!
Женщина тонко улыбнулась:
— Возможно.
— Почему? — спросила Катарина. — Почему он? За что?
— Он будет слабым королем. В лучшем случае — посредственным. Он не поведет войско на войну с Францией. При нем Англия останется скромной незначительной страной.
— Ты не знаешь этого. Ты не можешь провидеть будущее. Он будет великим королем…
— Не нужно провидеть будущее, чтобы прийти к такому выводу, дорогая Катарина.
— Обращайся ко мне «ваше высочество», как подобает.
— Разумеется, ваше высочество. Вы должны поверить мне — я не убью Артура. Если бы королем должен был стать его брат — вы же видели, что это за мальчик: горячий, азартный, сильный. Можете себе представить, каким королем он бы стал. Никто в Европе не хочет видеть в Англии сильного короля.
— Мой отец король Фердинанд…
— И король Фердинанд тоже. Прежде всего он хотел иметь зятя, которым мог бы управлять.
И Катарина поняла, что это — все это — правда, похожие на шахматную партию игры политиков, управляющие ее жизнью. Ее свадьба с Артуром позволила Испании выиграть еще одну фигуру, не более того.
Среди всего этого не было места для любви.
Она вела свой род от двух королевских династий. Ее предки принадлежали к старейшим и величайшим родам Европы. Чувство собственного достоинства было заложено в каждую частичку ее тела. Она стояла отважно, не поникла в отчаянии, не заплакала, как бы ни трепетала маленькая девочка внутри ее.
— А как насчет детей? — спросила она. — Детей, которых я должна родить?
— Возможно. А может, и нет.
— Я не верю тебе. Я не верю ничему из того, что ты сказала.
— Нет, веришь, — ответила женщина. — Но важнее то, что ты не можешь помешать мне. Сейчас ты пойдешь спать. И ничего не будешь помнить.
Ей хотелось броситься на женщину, задушить ее собственными руками. Крохотными ручками — увы, не способными придушить даже котенка.
— Катарина, уйдите. Я знаю, что она такое, — приказал до нелепого мальчишеский голос.