Лучше бы не смотрел…
Перед глазами будто туннель овального сечения, в котором, сильно искажаясь, шевелятся жуткие хари — кривые, заостренные книзу, ядовито-синего цвета. И глаза монстров — красные, светящиеся. Одна из них голосом обозного старшины удовлетворенно констатировала:
— В себя приходит!
Ошибаетесь — это шиза пришла с богатым набором галлюцинаций.
Закрыл глаза — смотреть на такое не хотелось.
— Сэр Дан, вы слышите меня?!
Голос Арисата. Надо ответить, а то ведь не отстанет.
— Да, — прохрипел я на грани слышимости.
— Вы сильно заболели, лекарка говорит, лежать вам надо. Но не волнуйтесь, довезем вас до королевства. Карта епископа не врет — и городок на ней указанный видели, и дорогу, и озеро. Правильно идем, не собьемся.
— Пи-и-и-ить… — Как трудно выговаривать длинные слова.
— Потерпите, уже за лекаркой послали. Сами опасаемся — вдруг вам простой воды нельзя.
Трея подоспела быстро. Холодная рука ощупала лоб, оттянула веко, продемонстрировала все ту же синекожую личину, подержала руку на шее.
— Ну что с ним? — не выдержал Арисат.
— Горит весь, и белки покраснели. И сердце сильно быстро бьется. И пот нехороший. И смотрит странно…
— И что с этого?
— А болен он.
— Трея! Это и так знаю! Когда поднимется?!
— Может, и никогда…
— Да ты что!
— А что я?! От такого огня можно и совсем сгореть. Льдом бы его обложить, да где ж его взять… Мокрые тряпки — не то… Вон зубы стиснул — плохо ему совсем.