— И что делать?
— А не знаю не ведаю, что за болезнь такая. А как лечить то, чего не понимаешь?!
— Ну ты попробуй, кто же, кроме тебя. Он еще и пить просил только что.
— Дам ему зелья сонного, раз пить просит, то тело примет. И тряпками мокрыми будем обкладывать, иначе точно сгорит. Йена пусть возле него сидит и меняет. А если в себя придет, опять напоит зельем — спать ему сейчас надо больше. Только Тука не подпускайте, он его брагой напоит или чем похуже. Вон что с птицей говорящей учудил — до сих пор кверху лапками валяется в углу… как бы не сдохла от такого пьянства.
— Он у меня плетей допросится!
— Вот и верно, попугай в трезвости должен быть, чтобы погань чуять. Сэр страж, приоткройте рот, это вкусненькая такая сладенькая водичка… вам от нее хорошо-хорошо будет.
Отключился я, наверное не успев добить кружку до конца.
Вроде бы через некоторое время опять проснулся. Самочувствие при этом не улучшилось.
Вроде бы Йена задавала какие-то вопросы, но сил не было ни ответить, ни понять, чего она от меня хочет.
А потом опять прохладный край кружки, горькая гадость в глотку и мертвый сон.
«Продолжение отчета добровольца номер девять. День десятый. Сегодня ничего не курил, но глюки дивные. Похоже, началось отторжение души от тела — иммунная реакция на ментальном уровне. Ловите мою матрицу между мирами и запихивайте куда угодно — согласен даже на тело свиноматки. Очень уж жить хочется. Если не поймаете — все отчеты, кроме последнего, сохранились в памяти попугая. Информация в его голове легко активируется с помощью алкоголя.
P.S. Много не наливайте».
Глава 15
Бонусы! Бонусы?
Придя в себя, поначалу заподозрил неладное — ни боли, ни ломоты в суставах, ни дикой жажды. Умер, что ли? Отмучился? Вряд ли, мертвое тело не должно так сильно мечтать сходить в кусты по неотложному делу.
Открыл глаза — ни боли, ни овального туннеля вместо поля зрения, ни синих морд. Солнце несмело освещает верхушки сосен над головой, или утро, или вечер… не разобрать. Лежу на чем-то умеренно мягком, причем мир не раскачивается, если это по-прежнему повозка, то мы никуда не едем.
Пошевелил руками — на месте, ноги — аналогично. Ни боли, ни каких-либо неудобств. И вообще, чувствую себя как никогда бодрым и здоровым.
Рискнул сесть. Опять обошлось без проблем. Где я? Как и предполагал, в повозке. С одного бока возвышается двухъярусная клетка с курами, с другого — жердевой тележный борт, используемый спящим Зеленым в качестве насеста. Подо мной толстый слой соломы и веток с вялыми листьями. Лошадь не запряжена, но оглобли до земли не склонились — лежат на задке следующего тарантаса.
Все ясно — ночной привал с обязательным кругом из повозок. Если мне не померещился тот разговор мужиков, получается, я, завалившись под иву позавчера, провалялся весь день и лишь на утро следующего поднялся.
А может, и не следующего…