Далеко не самый опасный, но неприятный.
Подавив инстинктивное желание пробраться под вагоном на следующую дорожку между поездами и по ней попытаться обогнуть опасного зараженного, я рванула вперед, напрягая все силы. Глупо оставлять столь неприятного противника за спиной, если есть возможность его уничтожить. Мертвяк сейчас в уязвимом положении, это надо использовать. Может, бегает он хорошо, но вот ползает так себе – не впечатляет. Однако вот-вот выберется, поднимется и перекроет путь. Хорошо бы выстрелить в него прямо сейчас, но нельзя, велик риск промаха – слишком далеко для меня, и это усугубляется успевшим сбиться при беге дыханием. К тому же в этом случае нужно попасть как можно точнее. У тварей, на начальных стадиях развития, мозг как бы скукоживается, все ненужное исчезает, так что даже выстрел в голову не всегда выводит их из строя. Желательно точно поражать центральную область, представив, что посреди деформированного черепа располагается апельсин, любое повреждение которого приводит к мгновенной смерти. Еще вариант – разнести споровый мешок. Но он в районе затылка, его с такого ракурса не разглядеть, зараженный начал посматривать в мою сторону, повернув голову.
Если скукожившийся мозг не нравится, в качестве цели можно пальнуть в шею или чуть ниже нее – в грудной отдел позвоночника. Но для меня это еще труднее.
Я ведь с пистолетами не дружу.
Зараженный наконец выбрался из-под вагона, начал стремительно выпрямляться, одновременно разворачиваясь в мою сторону. Опасаясь чрезмерно приближаться к такому непростому противнику, я резко остановилась, вскинула правую руку, левой придержала запястье, выстрелила в тот миг, когда зараженный сорвался с места. Но этот рывок не отразился на результате, пуля попала куда надо – чуть левее носа. Череп еще не успел укрепиться, армированные бляшки тоже не сформировались, так что результат закономерен – мертвяк завалился на бок, при этом головой приложившись о колесо вагона.
Хорошо стукнулся – с хрустом.
Этот точно отбегался.
На расправу с этим противником я потратила не больше трех секунд, но за это время урчание за спиной заметно усилилось – твари опасно приблизились. Не оглядываясь, рванула дальше, и тут же не удержалась на ногах, упала, непроизвольно вскрикнув от страха, смешанного с удивлением.
Нет, я не споткнулась, впереди не обо что было спотыкаться, надо быть Лолой, чтобы грохнуться на ровном месте. Все дело в том, что кто-то неожиданно ухватился за мою лодыжку. Правда, удержать захват не сумел, при падении нога высвободилась. Я больно приложилась о землю, усеянную выпирающими кусками острого щебня, и, не обращая внимания на то, что травмирую ладони о камни, помогая себе руками, что есть силы рванулась вперед, стремясь разорвать дистанцию с кем-то, кто так коварно меня схватил. Подниматься нет времени – второй захват может задержать до подхода нагоняющей парочки, и тогда я столкнусь с настоящими проблемами.
Все, вроде бы отскочила немножко и даже набок при этом ухитрилась перевернуться. Теперь можно оглянуться и посмотреть, в чем тут дело.
Дело, разумеется, в очередном мертвяке. Тот, которого я только что убила, не единственный, кто догадался пробраться понизу. Еще один зараженный влез под вагон, протянул грязную лапу, успел ухватить меня за ногу. Сейчас он занимался тем, что с урчанием подползал ко мне и вот-вот мог повторить то же самое, а затем пустить в дело зубы.
Вскинув руку, я выстрелила, не тратя время на прицеливание, – цель не из быстрых, а расстояние смешное.
Этот готов, но остальные уже близко, с этого положения я прекрасно вижу, как мелькают под вагонами их ноги. Два резвых мертвяка плюс отставший раненый, значит, если верить господину Лазарю, мне не повезло – та самая максимальная цифра сыграла.
Их все же пятеро, а патронов у меня всего четыре.
Было.
Подниматься не стала, вместо этого повторила трюк только что убитых зараженных – перекатилась с боку на бок на другую сторону поезда, вляпавшись при этом в пятно мазута, там уже вскочила и дала волю ногам. Вот только разогнаться не успела, резко затормозила, вскрикнув от обилия переполнивших меня ярчайших эмоций.
Негативных.
Еще один зараженный нарисовался впереди, и он очень похож на того, которого я до этого сочла самым опасным. Спрыгнул с крыши вагона, проворно мчится навстречу. Голый, уродливый, ссутулившийся, плечи раздутые, движения нечеловеческие, резкие, пугающие. Таких к нам в карьер для расстрела не привозили, что неудивительно. Бежит, пригнувшись, свесив согнутые в локтях руки почти до земли. На голове жалкие остатки волос и можно различить намечающиеся многоугольные бляшки, которые могут серьезно озадачить пистолетную пулю.
Ну полковник Лазарь, ну негодяй! Гад последний! Урод скользкий! Шестеро, их уже шестеро! А мне обещали максимум пять!
Очень похоже, что именно на такое развитие событий он и рассчитывал, когда говорил о стрессе, который может помочь вновь проявиться и закрепиться новому умению. Вот только ждать этого проявления и закрепления я не стала. Вместо этого вновь повалилась на усеянную камнями землю, перекатилась через один рельс, затем через другой, успев увидеть, как присевшая тварь взмахнула увенчанной короткими когтями лапой, но дотянуться до меня не смогла.