— Но если тебя там не было, где же ты была? — задала я еще один вопрос.
— Я была… — Она надула шар из жевательной резинки. — В другом месте.
— Так. Может быть, Фред случайно заметил, кто ударил меня?
— Не знаю. Спроси его. — Она снова округлила глаза и крикнула: — Эй, Фред! Ты, случайно, не видел, кто убил эту даму?
Фред крутил головой из стороны в сторону.
— Он слышит нас, но не видит. Вот дурень-то! — Триша прошептала себе в ладошку. Мне эта девочка переставала нравиться. — Его пугает то, что он слышит голоса неизвестно откуда…
— Фредди? Я спросила, не видел ли ты, кто убил… — Она посмотрела на меня, вопросительно изогнув брови.
— Анжелу.
— Анжелу? Ну, ты знаешь, ту цыпу, которая иногда приносила тебе кофе. Ту, у которой потрясающие титьки.
У меня челюсть отвисла, когда я услышала это от Триши. Ей было всего двенадцать лет, а она выражалась как заправский сквернослов. Но та лишь улыбнулась в ответ на мой удивленный взгляд.
— А что? — Она бесхитростно пожала плечами. — Это он так сказал, не я.
— Я не знаю, не знаю, не знаю. — Фред уронил сигарету на землю и, волоча ноги, пошел прочь, плотно укрыв лицо воротником своей старой, вытертой куртки. Мы с Тришей поспешили за ним.
— Он очень плохо чувствует себя сегодня, — поделилась со мной Триша. — Такие приступы у него случаются раз в несколько дней. Ничего мы у него не узнаем, по крайней мере ничего путного.
— А что с ним?
— Становится старым, я думаю.
Фред начал набирать скорость. У него появилась цель.
— Он начинает забывать все к тому же. А иногда ему мерещатся вещи, которых нет. Ну, кроме меня, конечно. Я-то реально здесь, но он никогда меня не видит.
Я взглянула на Тришу. Внешне она казалась крепкой и грубой, но у меня было ощущение, что в душе она нежная и ранимая.
— Как долго, говоришь, ты с братом? — спросила я.
Фред не спеша вышел на дорогу, где его чуть не сбил несшийся на большой скорости мусоровоз.