– Надя?
– Да-а?
Любуясь зарумянившейся красавицей, Александр обаятельно улыбнулся:
– Хотите узнать еще одну тайну?
Весьма заинтересованный взгляд не оставлял сомнений в строго положительном ответе.
– Первый в мире полет аэроплана на самом деле будет даже не пятидесятым. А летчик за его штурвалом настолько опытен, что успел пережить несколько крушений и сломать при этом ногу, четыре ребра и два самолета.
Смех Снежной Королевы поистине напоминал серебряный колокольчик… Вот только для такого титула она была слишком милой и живой.
– Вы, верно, шутите, Александр Яковлевич?..
– Да ну бог с вами, Надя: разве можно допускать накладки на столь важном событии, да еще и в присутствии августейших особ? Нет-нет, только проверенный аппарат и умелый пилот, и никак иначе.
«Уж Мишель точно не пропустит столь интересное мероприятие. Да и остальные молодые великие князья обязательно понабегут… Так, спасаем несчастный браслетик!!!»
– Забыл упомянуть: экскурсию по московской Студии рисованных фильмов будет проводить моя воспитанница Ульяна.
– О, неужели?
– Именно так. И ежели на то будет ваше желание, она устроит закрытый просмотр кинохроники действительно первого в мире полета аэроплана. Но только для вас.
Чуть повернув голову, чтобы бросить быстрый взгляд на камеристку (не без успеха притворяющуюся деталью интерьера), Надежда быстро и почти незаметно кивнула. Трудно сказать, чего она желала больше: увидеть эксклюзивный кинорепортаж – или же познакомиться с таинственной воспитанницей князя.
– А… разве она тоже живет в Москве?
Дуэнья, явно получив какой-то сигнал, торопливо исчезла – Александр же, отследивший ее уход, слегка насторожился. Это что же, ему так демонстрируют безграничное доверие? Или намекают на что-то иное?
– Увы, нет. Но она определенно захочет свести знакомство с одной удивительной княжной, умеющей хранить чужие тайны…
Вернувшаяся в компании графа Шереметева гостеприимная Зинаида Николаевна первым же делом окинула сестру внимательным взглядом, отметив как следы уходящего румянца на нежных щечках, так и легкую улыбку, украсившую коралловые уста. Князь Агренев был привычно доброжелателен, и все так же сложно читаем – а вот новоприбывший не удержался и на короткое мгновение проявил отблеск истинных чувств.
«А, так это было небольшое представление! Вроде как я мило ворковал с Надеждой, а тут приперся сосед[129], и испортил романтичность момента. Вот ведь… Заговорщицы!»
Впрочем, граф нашел возможность вернуть шпильку княгине Юсуповой. Закончив с приветствиями, Сергей Дмитриевич сходу пригласил коллегу-мецената на очередной благотворительный прием в своем Фонтанном доме[130], мимоходом упомянув о дочери Машеньке и обязательном участии ее многочисленных подруг. Получив предварительное согласие, Шереметев не постеснялся нанести хозяйкам добивающий удар – напомнив, что на приеме будут все