Жадов невесело кивнул.
– Да уж… наделают делов, напекут пирогов, только потом самим тошно. Ну да ничего, наше дело – «беляков» сперва остановить, а потом и обратно погнать. Погнать да в синем море перетопить.
– Точно! – подхватил Егоров. – Именно перетопить! Архиверно, как говорит товарищ Ленин!..
– А ещё более архиверно будет заняться делом, – строгим учительским голосом сказала Ирина Ивановна, да настолько строгим, что и Егоров, и Жадов разом умолкли, словно нашкодившие ученики. – Товарищ начальник округа, какие части будут обращены на формирование 15-й стрелковой? Где они находятся? Каково их состояние? Что с материальной частью дивизии, особенно – артиллерийской?
Наступило молчание.
– Правильные вопросы задает мой начштаба, – откашлялся Жадов. – Так что с формированием дивизии?
Егоров порылся в бумагах.
– От товарища Троцкого поступало указание передать вам хорошие, надёжные части… которые не митингуют, а сражаются. Такие нам самим нужны! – Он усмехнулся, но усмешка вышла невесёлой. – Вот, пожалуйста. 1-й Харьковский пролетарский полк, 1-й рабочий полк Харьковского паровозного завода, 1-й Краснопартизанский полк… Вот, товарищ Жадов, приказы им на включение в состав вашей дивизии. Артиллерия… есть в городском арсенале сколько-то трёхдюймовок, ничего более тяжёлого не имеется, его товарищ Антонов-Овсеенко сразу же забрал…
– А пулемёты? – перебила Ирина Ивановна.
– Только «максимов» десяток. Остальное выгребли. Ждём, когда подвезут с центральных складов.
– А почему все полки с номером «1»? Непорядок ведь.
– Они хоть и по призыву, но в основе своей добровольческие. Всем хочется номер один иметь.
– Пусть имеют. Лишь бы воевали.
– А вот это, товарищ начдив Жадов, вам и предстоит обеспечить.
Красные «полки» оказались, как и предсказывала Ирина Ивановна, в лучшем случае неполными батальонами – от трёхсот до семисот штыков. Мало было обученных пулемётчиков, почти совсем отсутствовали артиллеристы. Ну а о телеграфистах и прочем даже думать было нечего.
Жадов сорвал голос, выступая с зажигательными речами, ибо все «полки» немедля принимались митинговать. Нет, не то чтобы они были против того, чтобы «“белякам” под дых дать»; просто как это – на фронт да без митинга? Всё равно что щи без хлеба или чай без сахара.
Ирина Ивановна в сопровождении дюжины проверенных бойцов питерского батальона выбивала с харьковских складов положенное снабжение, продуктовое и вещевое довольствие. К Егорову потоком текли жалобы: «…сбив замки, погрузили и вывезли шинели прошлогоднего пошива…»; «забрали все сапоги и валенки»; «начштаба-15 получила неприкосновенный запас консервов».
После всего лишь четырёх дней подобной суеты 15-я стрелковая дивизия в составе двух тысяч восьмисот штыков, при двенадцати орудиях и двадцати шести станковых пулемётах выступила на фронт.
Штаб Южфронта в Изюме напоминал осаждённую крепость. Забрали дом городского головы, обложили мешками с песком чуть не до самой крыши, перекрыли улицы, к нему ведущие, возвели баррикады не чета харьковским, не какие-то там бочки да телеги – нет, это были настоящие, достойные баррикады; во дворах оборудованы пулемётные точки, и наготове конная батарея.
В отсутствие пропавшего в Юзовке Антонова-Овсеенко фронт возглавил Рудольф Сиверс – совсем молодой большевик, удачно командовавший во время октябрьского переворота, а до этого занимавшийся агитацией среди солдат запасных полков. Худое, почти что измождённое лицо со впалыми, точно после долгой голодовки, щеками, чёрные усы и холодный, не по годам жёсткий взгляд глубоко посаженных глаз.
ebooksa