Обведя взглядом стоящих вокруг егерей, Алексей остановил его на Осокине.
– Поручик, сколько их было? След есть?
– Так точно, господин полковник! – ответил тот. – По нему уже идет рота. Заметали его, конечно, но разве же моих теперь что-нибудь остановит?! Не более полутора сотен беслы здесь у дороги было. При заводных конях они все.
– Ясно, похоже на рейдовый отряд, – проговорил глухо Егоров. – Слабое место у нас волки искали, разнюхивали, а тут обоз небольшой идет при малой охране, да еще и в глухом месте. Тимофей, на подходе две наши роты и Бугские казаки, забирай их всех и достань мне этих гадов! Загони, затрави их и постарайся хотя бы одного живым взять!
– Есть, ваше высокоблагородие! – козырнул поручик. – Так, чего тут стоим? По коням! – крикнул он окружающим. – Все, у кого есть лошадь, собирайтесь вон у того тополя за ближним ручьем. Как только казаки с нашими первыми ротами подскочат, все в погоню пойдем!
– Прощай, Карпыч, – бледный Лужин поцеловал лежащего друга в лоб и порывисто вскочил на ноги. – Ваше высокоблагородие, я с ними!
– Давай, Федя, – кивнул Егоров. – Никита, бери конвой и езжай в лагерь, расскажи Рогозину Александру Павловичу про то, что здесь случилось, пусть высылает сюда обоз. Будем ребяток к себе вывозить и хоронить чин чином с отпеванием и всеми положенными воинскими почестями.
Погоня вернулась через два дня на третий.
– Простите, господин полковник, ушли волки, – склонив голову, докладывал изможденный до предела командир дозорной роты. – Мы след распутали и потом по нему все время шли. Только лишь коням давали передышку, а сами все вперед рвались. Беслы обогнули залив озера Катлабух, сделав небольшой крюк возле Кислицкой крепости, восточнее ее переправились через малый Дунайский рукав и ушли в Измаил. Часа два между ними хода было, запас у них был большой, Алексей Петрович. Если бы чуть раньше о нападении весть пришла… – с досадой махнул рукой поручик.
– Не вини себя, Тимофей, присядь, вижу, как ты вымотался, аж шатает, – проговорил Егоров. – Я уже, честно говоря, и не надеялся, что вы их настигнете. Попервой, в начальной горячке, да, а потом поразмыслил и понял, что бесполезно это все. Были бы татары или, скажем, сипахи – дело другое, но это ведь беслы! Сам понимаешь, уж они-то точно не допустят никакую ошибку! Знали, что мы с их следа ни за что не сойдем. Только и могли от погони укрыться в крепости. Я так думаю, что сейчас в Измаиле весь их алай стоит, вернее, то, что от него осталось после прошлогодней засады. А это сотен семь отборных всадников. Тоже сила немалая. Ну, вот, значит, и встретимся совсем скоро. Не уйдут! – с нажимом проговорил полковник.
– Не уйдут, Алексей Петрович, достанем! – кивнул поручик. – Теперь уж точно не дадим уйти!
– Мы тут вас, Тимофей, ждали, так что сегодня ребяток будем хоронить, – вздохнув, глухо проговорил Алексей. – Теперь уже весь наш полк в сборе. Теперь можно.
Глава 8. В осаде
В двадцатых числах ноября 1790 года около Измаила собрались все силы левого крыла русской южной армии. Первоначально руководить штурмом крепости собирался сам генерал-фельдмаршал князь Потемкин-Таврический, но позже он передумал и остался в Яссах. На командовании оказались два не подчиненных друг другу генерал-поручика – Иван Васильевич Гудович и Павел Сергеевич Потемкин (дальний родственник фаворита). Командующий речной флотилией генерал-майор Хосе де Рибас был младше их по чину, но подчиняться генерал-поручикам не имел ни малейшего желания.
Измаил являлся одной из самых сильных крепостей всей Османской империи. Со времен войны 1768–1774 годов турки под руководством французского инженера Андре-Жозефа де Лаффита и немца Рихтера превратили эту крепость в мощнейшую твердыню. Она была расположена на склоне высот, покатых в сторону Дуная. Широкая лощина, простиравшаяся с севера на юг, разделяла Измаил на две части, из которых бо́льшая западная называлась Старой, а восточная – Новой крепостью. Крепостная стена бастионного типа достигала шести верст в длину и имела форму прямоугольного треугольника, прямым своим углом обращенная к северу, а основанием – к реке. Перед крепостной стеной простирался насыпной вал, достигавший четырех саженей высоты. С внешней стороны он был обнесен рвом глубиной в пять и шириной в шесть саженей, местами к тому же еще и заполненный водой. В плане сам вал представлял собой ломаную линию, что способствовало ведению перекрестного огня по атакующим. Также из капониров отовсюду простреливался ров и подходы к нему. Одиннадцать мощных каменных бастионов придавали дополнительную устойчивость всей наружной обороне крепости. В стене Измаила было четверо ворот: Царьградские и Хотинские на западной стороне, Бендерские на северной и Килийские на восточной. На стенах и валах было установлено более трех сотен артиллерийских орудий самых новых систем. Все внутренние строения Измаила были также приведены гарнизоном и жителями в оборонительное состояние. Внутри крепости было заготовлено огромное количество боевого припаса, фуража и провианта, дававших возможность выдержать многомесячную осаду. Гарнизон состоял из сорока тысяч человек под командой опытного и мужественного сераскира Айдослу Мехмед-паши, который по иерархии управления в Османской империи считался одним из заместителей великого визиря. Частью гарнизона командовал отважный Каплан Герай, брат крымского хана, которому помогало пять сыновей.
Султан сильно гневался на свои войска за все предшествующие капитуляции и особым фирманом повелел в случае падения Измаила казнить из его гарнизона каждого, где бы он ни был найден.
Небо с восточной стороны посветлело, сырые предрассветные сумерки окутывали окрестности перед крепостью. Где-то за крепостной стеной призывали правоверных на утреннюю молитву муэдзины. Их протяжные крики разносились далеко по предместьям.
– Ну, все, Велько, маненько уже осталось, слышишь, как в городе голосят? – толкнул локтем напарника Лаптев. – Сейчас османы намаз сотворят, а там и шевеление на валах и на стенах начнется.
– Первые выстрелы лучше на рассвете делать, – глубокомысленно проговорил Вучевич. – Не ночь ведь уже, так что огненной вспышки из ствола не очень-то и видно будет. Да и не день еще, когда пороховое облако легко разглядеть. Так что тянуть со стрельбой мы не будем, гляди теперь в оба, Ваня, еще немного – и уже скоро верх вала станет виден.
– Эх, яма у нас тесноватая, говорил же я тебе, что ее еще нужно было маненько расширить, а ты – хватит, Ваня, хватит нам, – ворчал егерь, поправляя вверху растянутую на кольях сеть.