— Мне нравится эта песня.
— Ясно почему. А что значат слова «
— «Позови меня — я жду тебя».
Смита взяла его руку и положила себе на колени, пытаясь сдержать слезы. Ей хотелось его успокоить, повторить вчерашнее обещание — что она будет приезжать к нему каждый раз, когда окажется в командировке в Азии. Но время обещаний осталось позади.
Через некоторое время она слегка опустила стекло, и с ночным ветром в машину проникла Индия, став третьим пассажиром, который незримо присутствовал рядом с тех пор, как она встретила Мохана.
Под вывеской с надписью «Вход для пассажиров с билетами» стоял полицейский. Но Мохан все равно зашел в здание аэропорта со Смитой. Он катил ее маленький чемодан.
— Все еще удивляюсь, что у тебя нет багажа, — сказал он. — Ты разве не знала, что индийцы путешествуют с чемоданами размером со стол? Это часть нашей культуры.
— За годы командировок привыкла ездить налегке, — оправдывалась Смита. Она встревоженно огляделась. — Тебя сейчас охрана задержит. Если не здесь, то у выхода.
Мохан щелкнул языком.
— Обо мне не беспокойся.
Они отошли от главного входа. Смита еще раз окинула взглядом его взъерошенные волосы, рубашку, прилипшую к телу из-за влажности.
— Мохан, спасибо за все, — сказала она. — Не знаю, что бы я без тебя делала.
Он молча смотрел на нее; его кадык подрагивал.
— Ну что, — наконец произнес он, — наверное, это все.
Мимо спешили другие пассажиры, а они стояли и смотрели друг на друга. В прошлый раз она улетала из Мумбаи двадцать лет назад, и в аэропорт их провожал Сушил. Тогда Смите не терпелось скорее улететь. Но сегодня она застыла и не могла пошевелиться; тело казалось глиняным сосудом, доверху наполненным горем. Одно неверное движение — и эмоции хлынут через край.
Мохан взглянул на часы.
— Тебе пора, — сказал он. — На таможне и контроле безопасности обычно длинная очередь.
Она взяла его за руку.
— Ты мне напишешь? Сообщишь, как продвигается оформление документов?
— Да.